Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-03-04]
Россия как цивилизацияБабушка ШураАвтор и ведущая Елена Ольшанская
В передаче участвуют: "...Выдано сие свидетельство дочери коллежского секретаря, служившего в Вологодской торговой контрольной палате счетным чиновником, Николая Платоновича Церковницкого, Александре, в том, что ей своевременно была привита предохранительная оспа... Александра Церковницкая, не страдает телесными недостатками, препятствующими ей к поступлению в Николаевский сиротский институт..." Бумага с твердой сургучной печатью, как и другие документы и фотографии, хранится в семье Елены Алексеевны Вьюновой. Ее мать, сирота, получила прекрасное образование, но после революции, боясь за мужа и детей, скрывала диплом и дворянство. Елена Алексеевна - бывший сотрудник МВД, выйдя на пенсию, изучает историю своей семьи. Елена Ольшанская: Забота о бедных известна на Руси со времен Владимира Крестителя. В летописях говорится, что великий князь "роздал сиротам, убогим и странникам великую милостыню". Его потомок Ярослав Мудрый учредил сиротское училище, где на свои средства обучал 300 юношей. Владимир Мономах завещал наследникам: "Всего же паче убогих не забывайте, ноилико могуще по силе кормите, снабдите сироту". Правительство Бориса Годунова официально заботилось о вдовах и сиротах, а сам Борис ради спасения души ежедневно раздавал огромные деньги нуждающимся. В 1682 году в царствование Федора Алексеевича был подготовлен проект Указа, по которому из общего числа нищих выделялись безродные нищие дети. Они должны были обучаться грамотам, ремеслам и наукам, которые "зело во всех случаях нужны и потребны ". При Екатерине П под строительство Воспитательного дома в Москве была отведена обширная территория Васильевского луга между Китайгородской стеной и рекой Яузой. При громе пушек состоялась закладка здания. Генерал-фельдмаршал Салтыков положил в основание фундамента камень с надписью: "Екатерина II, императрица и самодержица Всероссийская, для сохранения жизни и воспитания в пользу общества в бедности рождённых младенцев, а притом и в прибежище сирых и неимущих родильниц, повелела соорудить сие здание, которое заложено 1764 года апреля 21-го дня". (это как раз был день рождения Екатерины П). М.В.Ломоносов по этому случаю написал торжественную оду, а среди частных благотворителей, внесших денежный вклад на строительство, был французский философ-энциклопедист Дени Дидро. В день закладки здания собрали более пятидесяти бедных невест и отдали с приданым замуж за ремесленников, и затем более тысячи человек бедных в этот день были угощены обедом... "Огромное здание, выходящее на четыре улицы, в том числе на набережную Москвы-реки и Солянку. Бывший Николаевский Сиротский Институт и Воспитательный Дом. Прочно строили при Императрице Екатерине. Четыре этажа - четыре длиннейших коридора в каждом, а всего - больше тысячи комнат... И какое раздолье для централизации! Двадцать три профессиональных союза ..., ВЦСПС - их страх и трепет, а в четвертом этаже, так сказать, на Олимпе -... Профинтерн, ведающий насаждением революции в профсоюзах всех стран мира. Цитадель рабочих движений и профсоюзной халтуры.... ", - это из воспоминаний бывшей совслужащей, работавшей в этом здании в 1926 году. Некоторое время тому назад мне позвонила Елена Алексеевна Вьюнова. Услышав передачу про Алферовскую гимназию, она предложила рассказать о Николаевском сиротском институте, где до революции училась ее мать. На старых фотографиях в семейном альбоме Вьюновых - просторные залы, девушки в строгих форменных платьях с белыми пелеринками, умные лица, ясные глаза, а на последних страницах альбома - советский домашний быт, бедность, добродушная бабушка в кухонном фартуке и стихи, сочиненные детьми и внуками в память об умершей. Выйдя на пенсию, Елена Алексеевна восстанавливает для потомков биографию своей матери. Елена Вьюнова: Мама моя родилась в Вологде. Очень рано, когда ей было только четыре года, она осталась без отца, а в семье было трое детей. Поэтому она была отдана в московский Николаевский сиротский институт. Семья мамы была дворянская, в то время детей дворян устраивали на учебу в такие училища. Браться были направлены школы типа кадетских корпусов. Мама получила очень хорошее образование в Николаевском институте. Была она там на полном государственном обеспечении. После окончания института она работала учительницей начальных классов в Вологодской губернии. Елена Ольшанская: "Аттестат. Воспитанница московского Сиротского института Императора Николая 1, дочь коллежского секретаря Александра Николаевна Церковницкая, окончившая полный курс семи общих классов, во время пребывания в сем заведении, при отличном поведении, оказала успехи: в Законе Божием - весьма хорошие; в русском языке и словесности - хорошие; во французском языке - хорошие; в немецком языке - удовлетворительные; в математике - посредственные; в истории - очень хорошие; в географии - очень хорошие; в естествознании и гигиене - весьма хорошие; в физике и космографии - хорошие; в педагогике - весьма хорошие, в рисовании - весьма хорошие; в чистописании - весьма хорошие; в рукоделии - отличные... сверх того, обучалась хоровому пению, гимнастике и танцам. На основании сего, Церковницкая, в силу S 7, высочайше утвержденного 12 августа 1904 года Положения о Санкт-Петербургском и Московском институтах Императора Николая 1, имеет право получить у попечителя учебного округа свидетельство на звание учительницы начальных училищ. В удостоверение сего ей выдан сей настоящий аттестат. 11 года июня 1 дня. № 777" Елена Вьюнова: Про то учебное заведение, где училась мама, она любила рассказывать. Хотя она и очень переживала, что находилась без семьи, только на каникулы зимние рождественские приезжала домой. У меня есть два маминых дневника, где она пишет о своих близких подругах. Родных всегда вспоминала очень тепло и скучала, потому что много лет она находилась вдали от семьи. Образование получали там великолепное. Два языка, у них и дни назывались специально - французский день и немецкий день. То есть, разговаривали только на этих языках в течение дня и не разрешали даже отвечать по-русски. После окончания института мама сразу поехала в Швейцарию переводчицей. Учителя у нее были прекрасные. По географии был учитель Александр Александрович Крумер, по русскому языку - Дмитрий Николаевич Ушаков. Дмитрий Николаевич Ушаков в 1911 году, когда мама выпускалась из института, подарил ей фотографию свою с дарственной надписью, на память. Елена Ольшанская: Я решила проверить, действительно ли, молодой человек на фотографии - автор четырехтомного Толкового словаря русского языка Дмитрий Николаевич Ушаков. Да, до революции он некоторое время преподавал в Николаевском сиротском институте. Об этом говорится в записных книжках профессора- лингвиста Александра Александровича Реформатского, сохранившего забавные рассказы учителя и друга. Вот, например: "Шел раз юный Дмитрий Николаевич по длиннющему коридору этого знаменитого дома, а где-то вдали навстречу выходит классная дама с выводком питомиц. И вдруг - спешно назад. Что за оказия? Оказалось: идет мужчина, это так неприлично! - Но позвольте, он ведь одетый! - Да, но под одеждой-то он все-таки голый!" Елена Вьюнова: После окончания гражданской войны мама в 1922 году познакомилась с моим папой. У папы была своеобразная биография. В отличие от мамы, он занимался революционными делами. В период первой революции в России он был арестован, сидел в московских тюрьмах. Пять раз арестовывался, только в 1910-м году был освобожден. Когда папа был еще жив, я не очень интересовалась политикой, хотя сейчас об этом жалею. Папа рассказывал о том, что ему однажды пришлось быть заключенным в камеру со Сталиным, где у них был очень большой спор по национальному вопросу. И, как он мне рассказывал очень коротко: "Мужики архангельские меня поняли и поддержали". А в чем они его поддержали - не знаю...В последнее время перед революцией он находился в ссылке вместе с Ворошиловым и много о нем рассказывал, называл его более мягким человеком, чем Сталин, с которым можно было найти общий язык. Знаю также, что после всех этих событий и гражданской войны папа работал в советских учреждениях, особенно много на профсоюзной работе. Когда я была маленькой, помню, как он однажды меня на какое-то профсоюзное собрание взял. Я даже помню, в каком платье нарядном была. Первое время жили мы в Подмосковье, в Перово, а потом в Зарядье, в Елецком переулке, там, где сейчас находится гостиница "Россия", огромное здание. Раньше там были переулки, и наш дом выходил на Псковский, на Елецкий, на Ершов переулок. В маленькой комнатке 12-метровой на втором этаже жила наша семья. Но кроме нашей семьи, там было еще восемь семей. Условия жизни были страшные. Жили мы в Зарядье рядом как раз с тем учебным заведением, в котором мама училась. Тогда, когда мы там жили, там находился Институт Труда, а потом - Академия артиллерийская имени Дзержинского. Когда мы были маленькими, мама водила нас на территорию Института, тогда пускали туда, и мы там гуляли. Она с удовольствием рассказывала и показывала, даже внутрь вошли однажды. Я помню, она показывала свои спальни и те помещения, где прошло ее детство. Мама рассказывала о том, что на последнем этаже находился приют, воспитательный дом, а все остальное здание занимал Институт Николаевский. Да, там были подкидыши. Обычно люди подбрасывали младенцев к церкви, на паперть приносили в те времена. Елена Ольшанская: Воспитательный дом при Николаевском институте изначально задумывался как государственное учреждение для призрения беспризорных младенцев. Однако смертность среди подкидышей даже в конце Х1Х века составляла там 87,7 %. После Октябрьской революции здание сильно пострадало от пожара, в 1921-1923 годах оно было полностью восстановлено. Кроме профсоюзных организаций, во Дворце Труда разместились редакции газет и журналов "Гудок", "На вахте", "Тридцать дней" и другие, где сотрудничали И.Ильф, Ю.Олеша, М.Булгаков. "Громадный, океанский дом с сотнями комнат, бесчисленными переходами, поворотами, закоулками и сквозными чугунными лестницами, подвалами, наводящими страх, парадными залами, домовой церковью и парикмахерской. Чтобы обойти здание по коридорам, нужно было потратить почти час", - писал Константин Паустовский. Кстати, именно по этим коридорам, по мнению литературоведов, мадам Грицацуева гонялась за Остапом Бендером. Елена Вьюнова: Когда мы еще совсем были небольшими, то ходили на прогулку в Александровский сад, там мама познакомилась случайно с одной француженкой, которая ни одного слова не знала по-русски. Она была матерью дипломата. Женщины ходили гулять в Александровский сад, занимались там рукоделием. У меня до сих пор есть интересные вещи, подаренные этой француженкой. Мама и она находили общий язык, занимаясь вышивкой, вязкой. Когда мы с сестрой слушали их речь, то я чувствовала, что эта милая женщина высоко ценила мамино знание языка. В то время жизнь была материально очень тяжелой, надо было как-то прокормить семью. Мама привезла из Швейцарии золотые часы с хорошей большой цепочкой. И часы, и серебряные ложки, и оклады с икон - все она относила в Торгсин, чтобы у нас было масло и какие-то элементарные, необходимые для детей продукты. В 30-е годы - голод. Отец уехал работать к своему знакомому в Тульскую губернию бухгалтером в свиносовхоз. Письма от папы приходили буквально каждый день. Мы отвечали ему. Вот письмо: "Дорогой папа! Мы получили посылку от моей крестной: сочинения Пушкина в 10 томах в зеленом переплете, концы кружев к полотенцу, маме юбку нижнюю и верхнюю, кофту синюю с белым, крепдешиновую, панталоны. Мне трусы, носки черные и носовой платочек". Видите, на какой бумаге, на паршивенькой. Я пишу: "30 апреля мы не учимся. В час дня утренник. Нам дали три орешка в бумаге и пять "подушечек" (конфет), по яблоку, мятный пряник, пирог с вареньем - снизу помазан, 18 граммов сливочного масла. Мы ходили смотреть демонстрацию на Варварку, а больше никуда не пускают. Целую тебя крепко. Лена". Позже, когда началась война, папа не мог вынести голода и тяжело заболел. Мама устроилась на Никольскую дом 9, там располагалась артель, где вязали на оборону варежки и жилеты, свитера мужские. Я и моя сестра помогали маме. Она получила медаль "За безупречный труд во время Великой Отечественной войны". Елена Ольшанская: Отец Елены Алексеевны умер в 1947 году. Все это время семья продолжала жить в одной комнате в коммунальной квартире на Солянке. Елена Вьюнова: В этих условиях мы прожили 25 лет, то есть, до 1950 года, когда уже более или менее жилищные условия у нас переменились и мы переехали в однокомнатную квартиру в Кунцево, так называемый Рабочий поселок. Три с половиной года я ходила, добивалась, до сих пор у меня документы на руках есть, что мы несправедливо были переселены в такие тяжелые жилищные условия. То есть: я, моя сестра, мама и мои двое детей. Через три с половиной года в этом же доме на втором этаже освободилась квартира двухкомнатная, и нас туда перевели. После окончания педагогического института я работала в высшей школы МВД, должность называлась старший инспектор, практически обязанности завуча, связь с преподавателями, планирование учебного процесса. А позже я стала работать в системе московской милиции детским работником. В своей работе я была тесно связана с Академией педагогических наук, в частности, с Геннадием Павловичем Давыдовым, одним из первых авторов учебника по праву для школьников. Мои школы, которые я обслуживала, были для него базовыми. Почему его заинтересовала моя работа? Потому что я занималась глубокой профилактикой. Своевременно выявляли детей, которые находятся в ненормальных семейных условиях. Работу свою я очень и очень любила. Мне вспоминается такой случай. Однажды девочка, которой не было еще 16 лет, из неблагополучной семьи, училась в интернате, поскольку мать ее была лишена родительских прав. Эта Лена училась вместе с мальчиком Славой. И вот раньше времени они решили стать родителями. Но, естественно, пришлось вопрос этот решать фундаментально. Их в школе, конечно, держать не стали. Мы помогали им в трудоустройстве, добились того, чтобы брак между ними был зарегистрирован. Поскольку родился ребенок, мы добились получения комнаты для них. То есть, именно постарались сделать все возможное, чтобы создать семью. Таких случаев у меня немало. Елена Ольшанская: При Ленине, Сталине и даже при Хрущеве в семье на стене висели иконы, унаследованные Александрой Николаевной Церковницкой от ее предков. Сестра Елены Алексеевны работала учительницей. Елена Вьюнова: Зина умерла в 1975-м году. 26 лет она проработала учительницей русского языка в спецшколе в Собиновском переулке. У мамы всегда был свой уголок в доме, там висели иконы. Но когда мы переехали на Речной вокзал, это был 1968 год, мама сказала: "Зина, сними иконы, не хочу я тебе неприятностей". К сестре приходили ученики, ее любили очень, она заслуженным учителем была. Сестра замуж не вышла, и она очень ревностно относилась к моим детям, она их обожала. Больше всех, естественно, занималась ими мама - встречала из школы, кормила. Дети росли под надзором мамы, а рабочий день у меня далеко не нормированный был. Мои дети, Валерий и Марина, обожали бабушку. Маму очень любили все мои подруги и по школе и институтские друзья, с которыми я до сих пор дружу. За доброту любили ее. Она пекла очень вкусные пироги, куличи на Пасху, была хлебосольным человеком, всегда встречала всех открытой улыбкой. После революции мама в учреждениях не работала. У меня есть черновик старой автобиографии, где я писала: "Родилась в семье служащего (своего отца так называла), а мать - учительница". Говорить о том, что она была дворянкой, было не очень можно, не хотелось никаких сложностей иметь в связи с этим. Елена Ольшанская: Чем на самом деле пожертвовала ради детей и внуков Александра Николаевна ( бабушка Шура), никто достоверно не знает, но память о ней в семье жива и окружена уважительным ореолом. Елена Вьюнова: Родословное дерево у мамы очень большое. Начинается с допетровских времен, с 17 века. Я убедила и заинтересовала свою внучку младшую, Настю (она родилась в 1987-м году) заняться этим. Мама умерла в 1973-м. Но я буквально с раннего детства начала знакомить Настю с историей Зарядья, с историей Кремля, с Николаевским сиротским институтом, где училась моя мама, ее прабабушка. Повезла ее в 97-м году в Вологду, познакомила с местами, которые связаны с жизнью наших пращуров. Она с интересом относится к своей родословной. Обо всем этом на фоне исторических событий, начиная с 18 и 19 веков, Настя будет писать в своей работе. Мне, например, нравится, что она недавно написала сочинение о Маяковском, а я говорю: вот используй материал, как раз это время связано с теми днями, когда жила мама, когда она училась. И как менялась история, как развивались события. Я думаю, что Настя с этим справится. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
