Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[09-04-04]
Час прессы"Стабилизация" прессы в Санкт-ПетербургеВедущий Виктор Резунков
Виктор Резунков: За последние годы лицо петербургской прессы изменилось до неузнаваемости. Из городских газет с экранов петербургского телевидения, особенно в его новом виде, исчезли мало-мальски острые политические публикации. За редким исключением можно сказать, что в Петербурге практически не осталось оппозиционных средств массовой информации. Что это - новая форма цензуры или те общероссийские известные процессы, так называемая стабилизация в том числе, наконец-то стабилизировали петербургскую журналистику? Или население уже просто отказалось следить за политическими событиями, осознав, что никаких изменений ждать больше не приходится? На эти и другие вопросы мы сегодня попытаемся дать ответ. В петербургской студии Радио Свобода - заместитель председателя правозащитной организации "Гражданский контроль" Юрий Вдовин, независимый журналист Даниил Коцюбинский, политический обозреватель журнала "Город" Антон Мухин. Сразу хочу отметить, что в самый последний момент от участия в нашей передаче отказалась председатель Комитета по печати администрации Петербурга Алла Манилова, которая сообщила по телефону, что эта тема исчерпана, цензура в петербургских средствах массовой информации отсутствует, чиновники, включая губернатора, всегда и полностью открыты для общения с журналистами, то есть обратная связь налицо. Позволю не согласиться с этим заявлением, но об этом позже. Кроме наших гостей в студии по телефону из редакции с нами политический обозреватель газеты "Санкт-Петербургские ведомости Виктор Кошванец. Нашим слушателям мы предлагаем высказать свое отношение к современным средствам массовой информации, газетам, телевидению и ответить на вопрос: реагируют ли, на ваш взгляд, средства массовой информации на актуальные темы жизни общества? Прежде чем мы начнем нашу беседу, давайте послушаем, что отвечали корреспонденту Радио Свобода Александру Дядину жители Петербурга на вопрос: "Реагируют ли, на ваш взгляд, средства массовой информации на актуальные темы жизни общества?" - Видимо, как и люди, все люди разные - и средства разные. На самом деле деньги всем правят. Как сказал Жириновский : "Эти вылезли - мы их быстро убрали..." Ну вот, кто вылезет, того быстро убирают. Хотя, если злая передача идет долго, значит, не все так просто, кому-то это выгодно. - Я не до конца верю в свободу слова. На мой взгляд, и телевидение, и СМИ сейчас достаточно фильтруют то, то они пишут, и очень много заказных статей. Но мне кажется, что это курс нашей политики, просто общий курс страны на сегодняшний день, определенный недостаток свободы. - Я думаю, откликаются в пределах разумного. И если идет спор, значит, это кому-то интересно, кто-то заинтересован в этом, чтобы выкупить или получить ту же волну, ту же частоту. Я считаю, что нормально все. То, о чем раньше не знали, сейчас многие знают. С одной стороны - плюсы, с другой - минусы, что многие боятся чего-то, лишней информации. - Если ряд передач, которые можно посмотреть. Но, в общем-то, это сути дела не меняет. Закрыли же канал НТВ, а он был более свободный. Я думаю, что все-таки кто-то прибрал это, чтобы меньше могли передач таких свободных в эфир пускать. Значит, не все так свободно. Нажим идет сверху, вот и все. - Я думаю, что побаиваются, конечно. Сейчас информация просто вся закрыта, которая интересует людей. Не пишут правду, потому что боятся, что их закроют. Вообще у нас нет практически свободы слова. В ельцинские времена, даже в горбачевские времена демократия была более... хотя бы развивалась, и свобода слова была. А сейчас, к сожалению, нет. - Трудно сказать насчет доверия. Я думаю, что они не вполне свободны. От власти - не знаю. Судя по тому, что иногда попадаются в глаза, кажется: куда власть смотрит, когда такое печатают и такое произносят? Думаю, что нет. Может быть, они больше от денег, от сиюминутных каких-то надобностей и запросов зависят, где-то они зависят от работодателя, от денег, которые их кормят. Виктор Резунков: Вот так отвечали петербуржцы корреспонденту Радио Свобода Александру Дядину. Давайте сразу начнем на нашу тему говорить. Даниил Коцюбинский, как вы считаете, изменились за последние годы в Петербурге средства массовой информации и как? Даниил Коцюбинский: Ну, разумеется, изменились. И можно говорить о том, что существует некая цензура, но цензура не в традиционном понимании, не в том виде, в котором она существовала, скажем, при царях, - такая цензура есть сегодня в Петербурге и в России в целом. Причем общая тенденция является единой для всей России, но, конечно же, в каждом регионе, в каждом городе есть свои конкретные обстоятельства, которые позволяют этой тенденции проявляться тем или иными образом. Скажем, для Петербурга знаковым моментом, который резко ухудшил ситуацию со свободой общественно-политической дискуссии, публичной общественно-политической дискуссии, таким знаковым моментом стала зачистка телевизионных каналов от авторских программ, от авторского видения городской жизни, которая была проведена летом прошлого года, когда в одночасье были подвергнуты репрессиям как журналисты, работающие на НТВ, на телеканале "Россия", так и в телекомпании "Петербург". С тех пор и по сей момент, по сути дела, авторской, аналитической телевизионной журналистики в Петербурге нет. А то, что есть, - это либо симуляция оной... Я в данном случае говорю не оценочно, а по факту, то есть, действительно, там нет авторской позиции как таковой, насколько я могу понять. А, соответственно, от телевидения эта тенденция пошла охватывать и печатные СМИ, то есть малейшие попытки к более-менее беспристрастному, франдерскому поведению пресекаются незамедлительно. То есть идет политика постепенного, достаточно быстрого подмораживания всего информационного пространства, которую можно считать уже успешно закончившейся. Поэтому сегодня мы имеем дело, конечно, с гораздо более просоветским видом, способом существования средств массовой информации, чем тот, который имел место два-три года назад и дальше. Виктор Резунков: Спасибо, Даниил Коцюбинский. А сейчас у нас звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Меня зовут Валерий Александрович. Я вот по какому вопросу. Здесь не только есть цензура, но волей-неволей сейчас закрывается масса газет. Я в одной газете сотрудничаю, и она будет закрыта. Газета называется "Русский инвалид" - это знаменитая газета, которая выходила с 1813 года, после войны с Наполеоном, когда много было действительно инвалидов войны. Она призывала к милосердию, там инвалидам войны собирались средства. Во время советской власти эта газета была закрыта, потому что, понятно, никакого милосердия не было. В 1993 году газета "Русский инвалид" открылась. Хорошая сейчас газета, посмотрите, она в цвете при Яковлеве выходила. Дело в том, что она выходит каждый месяц, но вот уже мы в преддверии мая, но ни одного номера нам не спонсируют власти. Почему? Виктор Резунков: Спасибо, все понятно. Власть, может быть, ответит когда-нибудь на этот вопрос, но я сомневаюсь. У нас на проводе политический обозреватель газеты "Санкт-Петербургские ведомости" Виктор Кошванец. Виктор, вот вы уже давно работаете, и не только со времени перестройки, в петербургской журналистике. Я хотел бы вас попросить. Вот могли бы вы сравнить те времена, когда началась перестройка, и сейчас, как изменились средства массовой информации в Петербурге? Виктор Кошванец: Ну, когда была перестройка, было очень много для всех непонятного, было очень много разделения между самими журналистами. Ведь одновременно шла перестройка и в коллективах, и были кто-то на демплатформе (если вы припоминаете такие названия), кто-то на какой-то другой платформе, так как большинство журналистов в средствах массовой информации, в газетах были коммунистами или комсомольцами. И шло расслоение внутри самих коллективов, поэтому, если говорить о прессе, о печатной прессе, то иногда даже один номер не походил по каким-то политическим оценкам и воззрениям на другой, потому что писали самые разные авторы, а редакторы, которые тоже были частично или полностью в растерянности, уже не могли, как прежде, контролировать этот процесс. Шло большое бурление в самих коллективах, было очень много непонятного из того, что говорил Горбачев, говорили другие. Поэтому был так называемый плюрализм мнений, когда цитировали, если вы помните, Вальтера: "Я ненавижу ваши взгляды, но я готов умереть за ваше право высказывать их..." - хотя искаженно его цитировали. И вот шел этот процесс. И я думаю, что тогда как-то читатель - а люди тоже были по политическим взглядам сильно разделены - находил себе отдушину в той или иной газете или даже на той или иной стране одной и той же газеты. Но я не думаю, что они тоже получали полную информацию, потому что тогда в силу политизации самих журналистов один и тот же факт мог подаваться совершенно с разных сторон, или факты подбирались тенденциозно, как хотел автор той или иной публикации. Если говорить о сегодняшнем дне, то, естественно, газеты стали более ровные. Я не вижу, по крайней мере, в питерской прессе, и если говорить о нашей газете, какой-то особой цензуры. Другое дело, что какие-то симпатии могут быть у коллектива, у отдельных журналистов, например, могло быть в свое время больше симпатий к Примакову, чем к Черномырдина или наоборот, а сейчас больше симпатий к Путину и проводимому им курсу, чем к Ельцину, который работал с документами где-то на даче. И это, естественно, накладывает отпечаток на те публикации, которые, в частности, готовлю я. Но вот могу сказать, - если слушает нас Юрий Иннокентьевич Вдовин, мой хороший знакомый, - что больший нажим я испытывал как раз в горбачевские времена и в начале 90-х годов, чем сейчас. Хотя, если можно сравнить те публикации тех времен, кто-то скажет, что они острее, но я не считаю так. Я всегда как думаю, так и пишу. Виктор Резунков: Спасибо большое, Виктор Кошванец. Юрий Вдовин, пожалуйста. Юрий Вдовин: Во-первых, я хочу сказать "здравствуйте" - Виктору отдельно. Дело в том, что моя позиция относительно положения в средствах массовой информации удивительно однообразна и скучна уже 10 лет. Я считаю большой бедой для пространства средств массовой информации России существование самого факта государственных средств массовой информации, причастности государства к информационному пространству. Мне это кажется опасным, потому что зависимость средств массовой информации от государства приводит всегда к тому, что государственные средства массовой информации превращаются неизбежно не в средство информации, а в средство пропаганды и агитации, а, находясь в пространстве конкурентном негосударственных средств массовой информации, рано или поздно начинают использовать так называемый административный ресурс в борьбе с конкурентами. И что мы за последние годы видели? Что государственные средства массовой информации, по сути дела, выдавили практически всего негосударственные средства массовой информации. И нас все время пугают тем, что негосударственные средства массовой информации зависят от денежного мешка, и это очень страшно. Но вспоминая время горбачевское, когда господин Кошванец говорит, что он чувствовал большее давление, я, кстати, могу подумать, что это было правдой, потому что в то время, скажем, идеология была такая: раньше средствами массовой информации управляли коммунисты - и это было плохо, а теперь мы, демократы, будем управлять средствами массовой информации - и это будет хорошо. И, возможно, на господина Кошванца и на "Санкт-Петербургские ведомости" кто-то там пытался оказывать давление, хотя это можно было бы отнести и к трудностям роста. Но сейчас очевидно совершенно, что мы сталкиваемся с такой ситуацией, когда никто не испытывает давление на средства массовой информации, потому что работают согласованно с общей позицией. Я знаю только, что когда проводишь пресс-конференцию по проблемам прав человека - журналисты не приходят. Спрашиваешь: "Почему?" - "А все равно не напечатают". Виктор Резунков: Спасибо, Юрий Вдовин. У нас звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Буквально коротко я хотела возразить господину Коцюбинскому, который противопоставил положение средств массовой информации при Яковлеве и сейчас. В яковлевские годы невозможно было смотреть петербургское телевидение, когда там тот же Коцюбинский, Татаров, Гондлевский и компания прославляли с утра до вечера этого нашего губернатора. И нельзя было слова сказать что-то, причем справедливо, - сразу вечером Татаров... Это было невозможно слушать просто. Сейчас, я считаю, мы надеемся, что канал станет нормальным, наш петербургский канал. Виктор Резунков: Спасибо большое. У нас еще один звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Передайте, пожалуйста, главному редактору газеты "Невское время" Алле Маниловой, что я перестану подписываться на ее газету. Виктор Резунков: Понятно, спасибо большое. Пожалуйста, Даниил. Даниил Коцюбинский: Надо уточнить все-таки, что сейчас Алла Манилова не является главным редактором де-юре, хотя продолжает, конечно, морально поддерживать свое издание. Я буквально два слова не то, чтобы в защиту себя, но в защиту своих коллег, в частности. Можно как угодно относиться к личности губернатора Яковлева, но факт остается фактом: в последние годы его правления на телекомпании "Петербург" существовала возможность, во-первых, работать журналистом в режиме авторского комментария - это факт - притом, в прямом эфире. И что еще более важно - возможность приглашения оппонентов действующей власти в эфир. Тот же Юрий Иннокентьевич Вдовин у меня в программе говорил все, что он думает по поводу того, как проходят выборы и в Петербурге, и в России в целом. Нарусова трижды была... ну, я не буду перечислять всех тех, кому не нравился Яковлев и кто имел возможность выступить на телеканале "Петербург", и кто с тех пор, как закрыты были все эти программы (и Гондлевского, и Татарова, и моя, и еще несколько других), перестал получать возможность критиковать власть. То есть сегодня, уже год почти, никакого внятного контраргумента в адрес Смольного и в адрес Кремля на Петербургском телевидении нет, и это факт. Виктор Резунков: Спасибо, Даниил, мы еще поговорим о петербургском телевидении. Антон Мухин, а вы какие изменения видите в последнее время в петербургской прессе? Антон Мухин: Мне кажется, что изменения в петербургской прессе обусловлены объективными изменениями в городе. Наш город стал более провинциальным. Поменялся губернатор, поменял все что угодно, а информационное поле в городе становится более жидким, более пустым, происходит меньше событий. Наверное, это следствие общей какой-то федеральной линии по укреплению власти, по выстраиванию вот этой вертикали пресловутой, когда любая политическая активность воспринимается как некий негатив по отношению к действующей власти и немедленно пресекается. И петербургские СМИ идут в этом ключе. Они, может быть, и хотели бы из него вырваться, но не могут, поскольку им не о чем писать, грубо говоря, о не чем полемизировать. Темы для дискуссии сужаются, и вот это является одной из причин того, что СМИ становятся более "жидкими", но, естественно, не единственная, поскольку объективно цензура действительно присутствует. Но она присутствует не в форме невозможности высказать свою точку зрения. Вот мы можем здесь высказывать свои мнения, существуют интернет-издания, которые могут высказывать оппозиционную точку зрения, ряд печатных СМИ города. Но главное, что должна была сделать власть и что она сделала, это зачистить телеэфир. Потому что телевидение - это, безусловно, СМИ, которое контролирует основную массу населения. И зачистив этот телеэфир, на все остальное можно уже наплевать, что, в общем-то, власть и делает. Даниил Коцюбинский: Но все-таки, прошу прощения, не плюют на все остальное, и судьба... По причине скромности, может быть, корпоративной вы не упомянули недавний инцидент, с журналом "Город" который произошел, когда просто по какому-то... Виктор Резунков: Об этом мы еще поговорим чуть позже. Я бы хотел сейчас обратить внимание на то, как европейская и американская пресса оценивает ситуацию со свободой слова в России вообще, а не в Петербурге, разумеется. Давайте послушаем репортаж корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина. Дмитрий Казнин: Рассуждения об ущемлении свободы слова в России стали общим проходным местом в большинстве западных СМИ. Попрание одной из основных демократических норм идет обычно через запятую с другими нарушениями, вызывающими умеренную озабоченность Запада. "Таймс" пишет, что за последние 4 года Кремль установил прямой или опосредованный контроль над телевизионными каналами и газетами, а правозащитники утверждают, что давление на другие печатные издание усиливается. Немецкая "Рейнешер меркур" считает, что свободы слова в России никогда и не было, свою кульминацию она пережила в последние годы правления Горбачева, а при Ельцине свобода прессы опустилась до необузданной "схватки в грязи". "Вашингтон Таймс" пишет об освещении наиболее закрытой для российских журналистов темы - войны в Чечне. Сведения о конфликте в Чечне редко просачиваются не телеэкраны или страницы газет. Тема нарушения прав человека и вовсе никогда не освещается в российских СМИ, пишет газета. Главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов в интервью газете "Такблат" сообщает, что уже в этом году радиостанция может быть закрыта. Поправки к действующему закону о печати, которые предлагает "Единая Россия" имеют своей целью усиление влияния государства на независимые СМИ. "Я не знаю, как долго мы сможем выдержать в этих условиях", - говорит Алексей Венедиктов. "Вашингтон Таймс" пишет, что Путин контролирует именно то средство массовой информации, которое имеет значение, - телевидение. "При этом продолжают выходить несколько критически настроенных московских газет, демонстрируя свободу слова, и их пока читает несколько сотен интеллектуалов в крупных городах", - заканчивает газета. Виктор Резунков: Это был обзор корреспондента Радио Свобода Дмитрий Кознина. У меня сразу вопрос к Виктору Кошванцу, политическому обозревателю газеты "Санкт-Петербургские ведомости", потому что он нас оставит через 2 минуты, а мы продолжим беседу. Виктор, вы слышали обзор, который сделал Виктор Казнин? Виктор Кашванец: Ну, то, что пишут... сам каждый день просматриваю переводы западной прессы, и что такой мотив постоянно присутствует - я только могу это подтвердить. Другое дело - соглашаться с этим или нет? Виктор Резунков: Вы согласны с этим? Виктор Кошванец: Целиком не согласен. Я не согласен, это все-таки тенденциозно делается и подбирается. Вот сейчас ваш товарищ ссылался - простите, я не знаю совсем немецкий язык - на еженедельник "Рейнеше Меркур", только что он цитировал, что "в грязи" и так далее. Но он же цитировал это не до конца... По крайней мере, эта оценка очень односторонняя. То, что такая оценка идет, - это уже идет давно, особенно много ее стало при Путине, идет она волной в различных средствах массовой информации. Но иногда мне кажется, что это основная тенденция. Вот автор обзора ссылался на немецкую газету и даже цитировал частично ее, что при Ельцине свобода слова превратилась в "борьбу в грязи без всяких правил". Я как раз сегодня эту статью прочитал целиком, потому что она меня заинтересовала. И хочу полностью привести, без всяких купюр, сообщение в газете. Так вот, если без купюр, то автор как раз ставит вопрос, обращается к западным журналистам с вопросом: "Почему мы все-таки так тенденциозно описываем ситуацию, в частности, со свободой слова России, с той же Чечней?" И она пишет, приводит такой пример, который, я думаю, слушателям Радио Свобода будет интересен, что "в 70-е годы, в момент противостояния блокового, режиссеры радиопередач давали указание вставлять булькающие звуки (это я цитирую) в качестве приметы, что пьет русский". Остальные все пьют все нормально, как люди, а вот русский обязательно должен булькать. А сейчас она приводит массу примеров о том, как подают столкновение самолетов над Швейцарией, когда погибли школьники башкирские. Как подают на Западе: русский "Туполев" столкнулся с транспортным самолетом - подчеркнув, кто виноват (ясно, что русский "Туполев"). И таких примеров... Статья занимает строчек 300, и она приводит много различных примеров. Я хочу сказать, что и на Западе есть голоса... Приме она не апологет российской власти, она говорит, что надо все-таки иногда более взвешенно подходить к оценкам и учитывать менталитет, сложности роста и так далее. То есть где-то немножко хотя бы в вопросительной форме она подправляет своих коллег. Поэтому мне кажется, что, когда мы говорим об оценках на Западе, мы должны помнить о тенденциозности, а возможно, и о том, что когда наши подбирают, то они тоже выбирают иногда достаточно тенденциозные статьи, перепечатывают их. Потому что, я думаю, палитра оценок на Западе все-таки более широкая, чем иногда нам представляется и, главное, представляют. Виктор Резунков: Спасибо, Виктор. И у нас звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Меня зовут Мария Александровна. У нас есть оппозиционные газеты, например - газета "Новый Петербург", она все время ругает правительство, иногда даже очень по делу. Потом, у нас есть коммунистическая пресса, но у них денег мало - они мало выпускают газет. А если у нас стало меньше так называемых СПСовских газет, так это потому, что они проиграли выборы, и у них просто уже нет читателей. Виктор Резунков: Спасибо. У нас еще один звонок. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Говорит Владислав Анатольевич. Могут ли "Санкт-Петербургские ведомости" или еще более свободная "Час-пик" опубликовать материал в защиту садоводов садоводческого массива "Красницы", Гатчинский район (28 садоводов), от репрессий "Ленэнерго", господ Лихачева и Горбунова, который никак не прекращаются? Если согласны - скажите. Я приду, согласен на правку и совместную работу над темой. Виктор Резунков: Спасибо вам большое. Ну вот, Виктор, вы можете опубликовать такие материалы? Виктор Кошванец: Я просто хочу сказать, что не надо так вот легко, как выступавшие у вас в студии люди... Надо все-таки слово "оппозиционность" правильно трактовать. Вот оппозиционность - обязательно воевать или подправлять - это же тоже разные вещи. Или, в любом случае, газета, если даже что-то прекрасно и правильно делается, должна восставать против? А этот товарищ, который про садоводство... Ну при чем тут оппозиция? Если есть факты, если есть что-то... Что, газета "Час-пик" или мы обязаны чем-то Лихачеву? Да никто никому не обязан. Поэтому если нормальный материал существует, то пусть, пожалуйста, автор обращается - кто у нас этим делом занимается, - допустим, к журналистке Эмме Беленковой. А если там какие-то юридические трудности существуют, то, пожалуйста, пусть обращаются к Михаилу Рутману, который занимается этим. Виктор Резунков: Спасибо, Виктор, большое. Юрий Иннокентьевич, пожалуйста... Юрий Вдовин: Я хотел бы для начала сказать Виктору "спасибо" за его позицию, но с одной позицией я не соглашусь - насчет тенденциозности. Все-таки объективно российское пространство средств массовой информации и западное пространство средств массовой информации принципиально разные, а оценки делаются как бы одинаковых позиций. Вот когда мы живем в пространстве контролируемых государством средств массовой информации, западные люди просто не понимают, о чем они здесь говорят. И когда они говорят о каких-то вещах, нам кажется, что тут есть тенденция, а тут какие-то несравнимые вообще категории. Теперь что касается Марии Александровны... Да, еще, Виктор, я с вами категорически не согласен, это и к Даниилу тоже. Когда говорят "оппозиционная пресса", оппозиционная пресса - это партийная пресса, она может быть оппозиционной - коммунистической, возможной, СПС или "Яблока". Эти газеты как выходили, так и выходят, как был у них собственный, очень узкий круг читателей, так и есть узкий круг читателей. Все остальные общественно-политические газеты призваны реализовывать право граждан на информацию, и понятие возникает "оппозиционная газета", потому что власть пытается все время контролировать средства массовой информации, поэтому те, кто сопротивляются власти, начинают считать себя оппозицией власти. Но это все совершенно бредовая ситуация. Не должно быть оппозиционных средств массовой информации, а должны быть информационные издания, которые дают возможность гражданам на основе информированности, знакомства с разными точками зрения делать осознанный выбор своих предпочтений. Даниил Коцюбинский: Прошу прощения, Юрий, я хотел бы немножко вам возразить, соглашаясь в принципе с вами. Мне кажется, что нужно отметить то обстоятельство, что зависимость российских СМИ от государства предопределяется не тем обстоятельством, что государство юридически владеет какими-то средствами массовой информации. У нас были попытки создания таких квазинезависимых структур - Общественное Российское Телевидение... ТРК "Петербург" - оно де-юре было частным предприятием, акционерным обществом. До тех пор, пока мы будем жить в бюрократическом государстве, до тех пор, пока весь бизнес без исключения - даже самый, казалось бы, серьезный типа олигархического бизнеса в нефтяной сфере - будет напрямую и на 100 процентов зависеть от власть предержащих, никакой свободы прессы не будет, как бы она юридически ни оформлялась. Поэтому до тех пор, пока у нас чиновники будут альфой и омегой ресурсообразующего процесса, до тех пор, пока без разрешения чиновника ты не сможешь перестать быть "тварью дрожащей" и подняться хотя бы на одну ступеньку наверх, ни один бизнесмен не рискнет создавать по-настоящему независимое СМИ. Я с этим столкнулся, когда встал вопрос о поиски средств для продолжения издания газеты "Петербургская линия", которая выходила в период предвыборной кампании. Деньги были, а потом избрали Матвиенко - и все, весь бизнес, просто как мыши или как тараканы, когда зашла хозяйка на кухню, разбежались по углам и прямо говорят: "Мы не хотим рисковать. Даже если мы будем давать какими-то сложными путями эти средства, все равно нас вычислят и дадут по шапке". И я понимаю этих людей. Виктор Резунков: Спасибо, Даниил. У нас звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Малхаз Жвания, житель Санкт-Петербурга. Я с большим интересом слушаю передачу и согласен с последним выступающим, что о свободе прессы мы еще долго будем вспоминать с ностальгией. И поэтому, раз нет свободной прессы, то не может быть ни оппозиционной, ни позиционной. Она становится все более и более однородной, и это та самая модель стремления власти к управляемой демократии, видимой демократии, управляемости ею, что мы имеем и еще долго будем иметь. Поэтому все разговоры предыдущих выступающих о том, что надо выбирать, не выбирать выражения, какие-то статьи, - это все уже признаки самоцензуры. Человек говорит в эфир, говорит на Радио Свобода, а внутри уже работает самоцензура. Он ведь работает и не хочет потерять свободу, а может потерять. Виктор Резунков: Спасибо. У нас еще один звонок. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Добрый день. Ольга Юрьевна. Вы знаете, у меня такое ощущение, что судьба одаренных людей и талантливых людей, особенно в журналистике, таких, как Даниил Коцюбинский... Можно было с ним в чем-то не соглашаться, но то, что он одарен, то, что у него есть свой взгляд на события и вещи, в чем абсолютнейший голод и дефицит в стране как и информации, так и в аналитике, голод в обществе огромный. Вот изгоняют таких людей. Кто от этого выигрывает? Я думаю, никто - ни правительство, а уж народ тем более. Потому что все равно информацию мы будем где-то искать, слухами начинает земля полниться, а Коцюбинский ищет способ высказаться. Я имею в виду не только его, но и близких к нему, хотя одаренность - это штука редкая. И еще одно, что я хотела сказать. Такое впечатление, что вакуум, который образуется после изгнания людей талантливых и профессиональных, заполняется не журналистами. Я не думаю, что наш факультет, который я тоже кончала, так обеднел профессурой, что выпускает сплошь непрофессионалов. Виктор Резунков: Спасибо большое за звонок. Давайте попытаемся ответить на один такой вопрос: имеют ли право критиковать городские власти петербургские журналисты, как они это делают и пытаются ли они это делать? На этот вопрос попытался ответить корреспондент Радио Свобода Дмитрий Казнин. Дмитрий Казнин: По мнению журналиста, лидера регионального отделения партии "Демократическая Россия" Руслана Линькова, сегодня в средствах массовой информации Петербурга нет критических замечаний в адрес действующей власти, так как критиковавшие Валентину Матвиенко журналисты были в массе своей уволены еще на этапе предвыборной борьбы. Руслан Линьков: Вся пресса в городе Санкт-Петербурге монополизирована. И группа главных редакторов, объединенных в так называемую Лигу журналистов, не допускает приема неугодных журналистов на работу в средства массовой информации. Это, конечно, делается негласно. Вина за то, что происходит в данный момент в городе Санкт-Петербурге, ложится целиком на действующую администрацию, в частности - на председателя Комитета по печати Аллу Юрьевну Манилову. Дмитрий Казнин: Политолог Валерий Островский, исследуя собственный опыт, не видит никаких ограничений свободы слова в петербургских СМИ. Валерий Островский: Я человек достаточно пишущий, и в тех редакциях, с которыми я сотрудничаю - петербургский "Час-пик", "Дело", "Петербургский курьер", - за последние три года у меня практически ни одной строчки не было выкинуто. Ситуация в Питере такая, что каким-то образом надавить просто невозможно, на мой взгляд. Дмитрий Казнин: По мнению литератора и журналиста Самуила Лурье, в Петербурге есть некое мистическое сродство власти и СМИ. Самуил Лурье: Цензуры внешней нет. Она, как и при советской власти, загнана внутрь. В человеке есть страх, есть чувство компромисса, и в общем, этого нельзя, этого нельзя, а это можно, но только в одном или двух, максимум трех печатных изданиях. Причем это поле свободы, оно ежедневно сужается. Нет цензуры - есть заговор охраняющих. Дмитрий Казнин: Один из последних скандалов - изъятие из продажи крупнейшим петербургским оператором розничной торговли печатной продукцией популярного журнала "Город". Это случилось, по неофициальной информации, из-за неудачной фотографии генерального директора пятого канала Марины Фокиной, которая поддерживает тесные отношения с главой городского Комитета по печати и взаимодействию со СМИ Аллой Маниловой. Виктор Резунков: Это был репортаж корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина. Прежде чем мы будем беседовать по поводу журнала "Город" и что с ним произошло, давайте послушаем звонок из Новосибирска. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Это Андрей. Я слушаю вашу передачу, и меня удивляет, почему так мало звонят из самой России. Большинство звонков у вас из Санкт-Петербурга, иногда - Москва. Тем не менее, те вопросы, которые вы поднимаете, наверное, остро стоят перед всей Россией. В нашем городе, Новосибирске, также есть противостояние некоторых станций. Одна из станций - это телевизионная НТН-4. Есть ли у нас цензура на эту станцию или нет - сложно говорить. Но недавно прошли выборы мэра города, и вот две станции - НТН-4 и другая новосибирская - как бы передавали совершенно противоположную информацию. Какая из них правильная - трудно сказать. Нужна цензура или нет... разумеется, в каком-то плане нужна, но в большинстве, сколько мы смотрим, все передачи, которые связаны с горячими фактами, - это все негативная информация. Виктор Резунков: Да, интересно очень, что в Новосибирске происходит. И вот у меня вопрос к политическому обозревателю журнала "Город" Антону Мухину. Антон, что произошло? Действительно из-за некрасивой фотографии директора пятого канала произошли сложности с выпуском вашего журнала? Антон Мухин: Ну, прежде всего мне бы хотелось немножечко возразить коллеге Коцюбинскому, который назвал историю с "Городом" такой вот попыткой цензуры. Конечно, очень хотелось бы чувствовать себя настолько важным и настолько оппозиционным и зничимым, что тебя хотят задушить всеми силами. Но я думаю, что здесь все-таки уместнее говорить не о цензуре, а о такой разборке или обиде. История, в общем, такова. В один прекрасный день - это было две недели назад - мы узнали о том, что нашего журнала нет в киосках "Метро-Пресс" (нам стали звонить читатели). По словам читателей, когда они спрашивали у продавцов журнала, что случилось, продавцы говорили, что в редакции случились какие-то проблемы и он больше продавать не будет. Мы сами стали это выяснять, наша служба распространения стала ездить по киоскам, и нам сказали то же самое, что в редакции проблемы, чуть ли не сгорела редакция, в общем, нет больше редакции. Когда мы позвонили в "Метро-Пресс", они нам сказали, что просто журнал чудесным образом разошелся, весь выкуплен, соответственно, нам готовы отдать за него деньги. Но при этом они сообщили, что впредь будут с нами работать не на то основе, на которой работали (то есть получать деньги за те журналы, которые продали), а плюс к тому требовали с нас еще деньги за распространение - порядка 5 тысяч долларов. Вот это один сюжет. Параллельно с этим произошел другой сюжет. В городе пошли слухи о том, что гендиректор ТРК "Петербург" Марина Фокина, чья фотография была опубликована, ей очень недовольна. Вот у меня лично нет никакой информации по этому поводу, но в газете "Газета" был опубликован комментарий пресс-секретаря ТРК "Петербург", и там речь шла о том, что фотография безобразная, о том, что компьютерщики ТНК "Петербург" провели анализ и пришли к выводу, что фотография была умышленного искажена, что она была умышленно поставлена на излом на развороте (то есть через фотографию проходила линия сгиба журнала) и что это либо профессиональное хамство, либо чуть ли не умышленная диверсия. Вот есть два эти факта: с одной стороны - недовольство Марины Фокиной, а с другой стороны - исчезновение журнала из продажи. Связь между этими фактами такая вот, умозрительная. Даниил Коцюбинский: Я все-таки позволю себе ту дипломатическую фигуру, которую выстроил Антон, дополнить, поскольку я лицо безответственное. Я в журнале "Город" не работаю, но из общения с руководством журнала - и с редакторской, и с гендиректорской составляющей этого руководства, я вынес четкое ощущение того, что связь... Ну, не может быть случайного совпадения такого количества деталей. Тем более в ситуации, когда скандал уже разгорелся, Балуеву (это главный редактор) стали звонить посредники, которые зондировали почву. В конце концов он дал понять, что он готов замять скандал, если будет восстановлен статус-кво. И статус-кво тут же был восстановлен - "Метро-Пресс" тут же успокоился, по непонятным причинам перестал требовать 5 тысяч долларов. То есть когда стало ясно, что Манилова, как можно предположить, в своих действиях все-таки в больше степени подставила свою собственную начальницу, а именно - Валентину Матвиенко, в ситуации, когда у Матвиенко нет никаких мотивов обижаться на журнал "Город", мотивы есть у каких-то других людей. Получилось так, что прикрываясь властью губернатора, ее подчиненные решили свести личные счеты. И в этот момент было принято решение дать отбой. Но очень важно то, что на будущее все равно остается синдром страха, потому что никто из чиновников не пострадал, никто не извинился. То есть получается, что так действовать можно, просто при других обстоятельствах и по другим мотивам, как модель взаимодействия власти и прессы это все-таки сработало, на мой взгляд. Виктор Резунков: Спасибо, Даниил. У нас звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Елена из Москвы. Я бы хотела вас спросить: что происходит с общероссийским аналитическим журналом "Новое время"? Там, по-видимому, спор хозяйствующих субъектов, но это может происходить с телевидением. Виктор Резунков: Спасибо большое. У нас еще один звонок. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Нелли Абрамовна. Я хотела бы отметить, что при смене власти в нашем городе произошла тенденция совершенно обратного порядка. В частности, журналист, который вел передачу "Настоящее время", проявлял невероятное угодничество, кстати, и сейчас продолжает работать на телевидение. Все-таки телевидение у нас основной рычаг власти, а не печатные СМИ, и сейчас он также продолжает. Поэтому очень жаль таких журналистов, как Коцюбинский, который больше не работает на телевидении, - он все-таки был более взвешенным, нежели те, как то, который снимал картинно пиджак при ведении своей передачи и вел себя по-хамски и крайне неприятно. А он до сих пор продолжает на телевидении работать. Спасибо за внимание. Виктор Резунков: Спасибо вам за звонок. Пожалуйста, Юрий Иннокентьевич. Юрий Вдовин: Оценки предыдущего радиослушателя есть оценки, и кто-то с ними согласится, кто-то нет. Я скорее склонен согласиться, допустим. Что касается предыдущего вопроса про журнал "Новое время", я немножко знаю эту историю. Действительно, под видом спора хозяйствующих субъектов предпринята попытка уничтожить один из старейших журналов. Но убойна для меня была позиция наших журналистов. Когда замом главного редактора была в Петербурге, мы попробовали организовать пресс-конференцию для наших журналистов - на пресс-конференцию не пришел ни один журналист. У журналистов вот этой корпоративной солидарности нет. И я хотел бы еще сказать, что сегодняшняя газета "Московские новости" собрала в кучку все тенденции, которые сейчас со средствами массовой информации у нас происходит. И там чудовищные совершенно устремления власти, чиновников к тому, чтобы взять под контроль все пространство средств массовой информации: лицензирование во всех областях (теперь встает вопрос даже о лицензировании действий журналиста), рекламная деятельность, вопросы борьба за национальную чистоту нашего телевизионного эфира, регламентация... Все берет на себя государство. Это не свобода. Государство должно быть отделено от деятельности средств массовой информации, потому что государство, чиновники - это источник информации для средств массовой информации, о деятельности на деньги налогоплательщиков. Виктор Резунков: Спасибо большое. Даниил Коцюбинский добавляет. Даниил Коцюбинский: Я еще раз хочу обратить внимание. Государство должно быть отделено от бизнеса, оно должно быть вообще отделено от общества. А это в ситуации, когда мы живем в непарламентской модели государства, невозможно, потому что, когда все зависит от одного человека - князя в регионе и царя в столице, - невозможно выстроить какое-то плюралистическое пространство. Когда нет парламента, нет независимого суда, все рушится, и мы все становимся зависимыми - либо вольноотпущенниками, либо крепостными. Соответственно, выбирай, кому что больше нравится, либо иди на службу к государю и становись его собственным холуем - и, может быть, когда-то дослужишься до известных чинов. Юрий Вдовин: Абсолютно согласен. Просто я говорю только о средствах массовой информации, а Даня обобщает. Виктор Резунков: У нас опять звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Алексея. Я хочу обратить внимание господина Вдовина на рынок распространения прессы в Петербурге. По-моему, достаточно перекрыть вот этот кран - и все перестанет распространяться. Есть такое предложение: обратите внимание, посвятите передачу, каким образом и кто владеет рынком распространения прессы. Виктор Резунков: Спасибо за звонок. И я предлагаю участникам нашей передачи подвести итоги. Пожалуйста, Даниил Коцюбинский. Даниил Коцюбинский: Мне кажется, мы вступили в достаточно продолжительную полосу глобального похолодания. Конечно, Петербург в этом смысле не может переломить ситуацию в стране в целом. И я бы для себя, например, определил свою модель выживания и для тех коллег, для которых актуально сохранить какую-то внутреннюю аутентичность, внутреннюю свободу, необходимо, как мне кажется, исповедовать принцип камнеломки, то есть пытаться расти на стене каменной и пытаться разъедать своими корнями монолит. Потому что по-другому, к сожалению, мы не можем эту стену сокрушить, у нас нет больше точки опоры, мы можем только ее разъедать изнутри. Вот до тех пор, до которых это возможно, нужно пытаться это делать. Юрий Вдовин: Я два слова хочу сказать последнему звонившему. Просто у нас, как говорится, времени не нашлось, чтобы поговорить и на эту больную тему. А так я повторить могу только одно, согласившись с Даниилом Коцюбинским: нужно бороться. Если не бороться - чиновник нас победит. А свобода слова - это категория, за которую надо бороться всегда и везде при любом режиме. Как только перестаешь бороться за свободу слова - это пространство захватывает чиновник везде в мире. Антон Мухин: Я боюсь, что не разделю оптимизм коллег. Мне кажется, что свобода слова - это производная от свободы общества внутри. Если общество несвободно, то свободы слова не будет, потому что она ему не нужна, и никто за нее бороться не будет. Сейчас в нашем обществе такой свободы нет. Ну, в лучшем случай у нас будет несколько полюсов власти, как это было при Ельцине, и у нас будет несколько разных независимых друг от друга, питающихся из разных финансовых источников СМИ (или пулов СМИ лучше сказать), которые будут бороться друг с другом - и благодаря этому будет некая свобода. Или будет как сейчас. Виктор Резунков: Спасибо большое. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
