Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[26-08-01]
Лицом к лицуОльга КовалеваАндрей Шарый: Сегодня у нас в гостях мэр города Зеленокумск Ольга Ковалева. Этот город на юго-западе Ставрополья 220 лет назад основал граф Воронцов. Теперь зеленокумское пиво "Граф Воронцов" получает медали на конкурсах в Швейцарии. Зеленокумск - районный центр на полпути из Буденновска в Чечню, город в сотне километрах от войны. Как утверждает мэр Ковалева, местный кирпичный завод способен обеспечить всю республику стройматериалами. Здравствуйте, Ольга Дмитриевна. Скажите, как живет обычная зеленокумская семья?
Ольга Ковалева: Трудно живут. Особенно если муж и жена работают в бюджетной сфере. Вот, например, один из депутатов нашего городского совета - заместитель директора школы. Зарплата у нее в пределах полутора тысяч. Может, тысяча семьсот. Муж ее врач. Зарплата у него примерно такая же. У них двое детей. Старшего сына нужно учить в институте, дочь в школе. Семья живет, в общем-то, на уровне бедности. Андрей Шарый: Вопросы Ольге Ковалевой задают журналисты Карстен Покайзер, информационное агентство РУФО, Германия, и Олег Султанов, корреспондент объединенной редакции Министерства внутренних дел России. Ведет программу Андрей Шарый. Здравствуйте. Представлю вначале гостью нашей программы. Ольга Ковалева родилась в Хабаровске. По специальности - филолог, преподаватель английского языка. На Ставрополье живет 10 лет. Работала школьным учителем, председателем районной организации профсоюза работников народного образования и науки. Член партии "Яблоко". Мэром Зеленокумска избрана в декабре 2000 года. Ольга Ковалева замужем, имеет троих детей. Любит шить, читать художественную литературу. Ольга Дмитриевна, расскажите, пожалуйста, о вашем городе. Ольга Ковалева: Зеленокумск - маленький город на берегу реки Кума. Он находится примерно в 45 километрах от города Буденновска и 80-100 километров от Кавказских Минеральных Вод. Городу в этом году исполняется 220 лет. Он был основан графом Воронцовым, когда Екатерина II подарила ему большие помещичьи имения на берегу реки Кума. Сначала это были казачьи станицы и солдатские поселения, потом постепенно они преобразовались в город. В 1965 году Зеленокумск получил статус города. Сейчас население - около 42 000. Самое крупное предприятие города - акционерное общество "Вэлан" (бывший Электроаппаратный завод), которое производит шахтное оборудование. Оборудование хорошего качества, имеет пять степеней защиты и, в общем-то, конкурентоспособно на мировом рынке. Так как город стоит у подножья Прикумксих холмов, у нас очень хорошая глина, поэтому в городе 4 кирпичных завода (завод силикатного кирпича и три завода красного кирпича). Наш завод силикатного кирпича, например, может обеспечить все стройки Чечни, - а мы находимся примерно в 90-100 километров от границы Чечни. Андрей Шарый: А от графа Воронцова что-то осталось у вас в городе? Ольга Ковалева: Школа № 1 это бывшая гимназия, еще с царских времен здание сохранилось. У нас музыкальная школа в старинном здании находится. В этом здании жил приказчик графа Воронцова, а его бывший сад это Нижний парк, который расположен на берегу реки. Очень живописное и красивое место. Андрей Шарый: Вопрос Карстена Покайзера, информационное агентство РУФО. Карстен Покайзер: Ольга Дмитриевна, тут на днях отмечали в России десятилетие ГКЧП. Как мэр, как вы думаете, если бы тогда, 10 лет тому назад, победили бы путчисты, как бы ваш город сегодня выглядел? Так же, как сейчас? Что бы было бы по-другому? Ольга Ковалева: Я думаю, если бы 10 лет назад победили гэкачеписты, наш город бы выглядел так же, как он выглядел в советское время. Это пустые магазины... Дело в том, что я в этом городе живу 10 лет, а до этого в течение 15 лет мы приезжали с семьей в отпуск к родителям. Самое смешное, что мы везли продукты с Дальнего Востока, когда ехали в отпуск. Потому что ехали с детьми. Для меня это всегда было странным, я не могла такого понять: как город, который стоит в центре знаменитых ставропольских полей, в котором (в те годы были и сейчас они сохранились) колхозы-миллионеры... У нас в городе три сельхозпредприятия крупных, которые, в общем-то, могут снабдить зерном всю Россию и даже поставлять за границу. И люди жили в таком нищенском состоянии. За покупками ездили, например, как раньше в Москву, да? Московская область... Точно так же наши люди ездили на Кавминводы, потому что там снабжение было немножко получше. Там же были отдыхающие, туристы. А в городе вообще ничего не было. Зимой грязь, летом пыль. Сейчас, конечно, в какой-то мере, это все еще осталось. Очень трудно все это преодолеть. Вы знаете, я ездила, допустим, в Москву, в Санкт-Петербург. Может быть, вы где-то здесь не понимаете, в каком состоянии вот такие маленькие города в России. У вас уже пройденный этап, а мы только-только в начале этого пути. А если бы победили гэкачеписты, то мы бы даже и не вступили на этот путь. Олег Султанов: Скажите, пожалуйста, Ольга Дмитриевна, сколько раз в неделю вы встречаетесь с вашим начальником отдела внутренних дел на предмет информирования об оперативной обстановке в вашем городе? Ольга Ковалева: Оперативные сводки я получаю регулярно. Каждый день. Что касается взаимодействия с органами внутренних дел. Все дело в том, что в Ставропольском крае сохранена структура районных государственных администраций. И такие структуры, как районный отдел внутренних дел, центральная районная больница, они, в общем-то, находятся в ведении государственных администраций. Они муниципалитету не подчиняются. И финансирование их идет тоже через районную государственную администрацию. Мы взаимодействуем с нашими органами внутренних дел, стараемся им помочь как-то. Особенно большое внимание мы уделяем службе участковых инспекторов, потому что я считаю, что, по сути дела, это должна быть наша, муниципальная милиция. Но все трудности в том, что, допустим, наши районные отделы внутренних дел, ставропольские, они отвлекаются на службу на территории Чеченской республики. Причем у нас в городе остается очень мало сотрудников милиции. В основном, их всех отправляют туда. Отправляют и из роты ДПС (дорожно-патрульная служба), и патрульной службы, и участковых. В общем, все проходят через Чечню. И постоянно, постоянно они там. Ребятам очень тяжело. Очень большая текучка кадров.
Андрей Шарый: Ольга Дмитриевна, у вас есть в городе беженцы из Чечни? Ольга Ковалева: Да, у нас много очень беженцев из Чечни. И они представляют огромную трудность. У меня по понедельникам идет прием граждан, и где-то, наверное, процентов 80-90 на приеме беженцы из Чечни. Каждый рассказывает свою историю, я каждого внимательно выслушиваю. Истории, конечно, ужасные. Но самое главное, что мы им практически ничем не можем помочь. Единственное, что мы можем сделать - поставить на очередь на жилье. Потому что главная проблема у этих людей - жилье. Компенсаций за утерянное жилье в Чечне они ждут годами. Причем, по законам миграционной службы (я не знаю, кто вообще придумал такие законы) через 5 лет человека могут снять с учета миграционной службы. Считается, что он за 5 лет должен свои жилищные проблемы решить. Но многие за эти 5 лет не успевают даже компенсацию получить, потому что она идет из федерального центра и идет очень трудно. Живут они в ужасающих условиях, на квартирах, с трудом регистрируются, потому что для того, чтобы получить регистрацию, должны получить согласие хозяина жилья. Андрей Шарый: Простите, Ольга Дмитриевна. А как все это происходит? Вот семья, русская или чеченская, приезжает, там, я не знаю, из Гудермеса или из Грозного (все равно, откуда) в ваш город. И что? Они идут куда-то, в какое-то бюро, к вам, или они ищут квартиру? Ольга Ковалева: У нас существует миграционная служба. До недавнего времени у нас было представительство миграционной службы в городе. Потом решили, что это слишком дорого, видно, содержать в каждом районном городе миграционную службу. Их укрупнили, и сейчас к нам приезжает один или два раза в неделю только представитель миграционной службы. И ведет прием граждан. Они должны встать на учет в миграционной службе. Но с людей требуют всевозможные документы, справки. У многих ничего нет. Приходят, допустим, пенсионеры и говорят так: "Пришли чеченцы, в первую очередь отобрали документы". Это история типичная. Отобрали все документы. Все. И человек начинает ходить. Хождение по мукам - по всем инстанциям, везде писать, восстанавливать, просить что-то. Пенсионеров очень жалко. Им, допустим, наш собес начисляет минимальную пенсию. Им нужно получить какие-то справки. С территории Чечни они ничего получить не могут. Я советую многим написать куда-то в Москву. Сохранились же где-то министерства, ведомства. Зарплаты эти все известны. Ну почему взять и людям не ответить оттуда, что вот на этой должности была такая зарплата? Но... Управлению труда и соцзащиты нужна справка конкретная по человеку, что вот это Иванов Петр Иванович, что он работал там-то, и у него была такая зарплата. Других справок они не признают. Вот что человеку делать? Вот он приходит, у него ордена, у него медали, он сидит и говорит: "Я 40 лет служил Отечеству, и я что, в конце концов, заработал минимальную пенсию в 600 рублей?". Андрей Шарый: А античеченские настроения есть в городе? Ольга Ковалева: У нас в городе очень много чеченских семей. Они там живут, ну, скажем так, традиционно, исторически. Многие переехали за это время. Я так думаю, что по психологии наши люди, они уже привыкли жить с этими народностями. И поэтому особых таких античеченских настроений нет. А зачем, в принципе, они нужны, эти настроения? Хватит того, что на территории Чечни идет война. Мы еще будем у себя тут, в своем доме разжигать войну? А им это тоже ни к чему. Потому что у них тут дома, у них семьи, и они занимаются каким-то делом. Бизнесом занимаются, где-то работают, что-то делают. В общем-то, никому не нужны вот такие столкновения. Андрей Шарый: В вашем городе чеченская девушка может, бывает такое, выйти замуж за русского юношу? Ольга Ковалева: Ну, у нас много смешанных семей. Карстен Покайзер: Вы уже упомянули, что рядом с вашим городом Буденновск. Ольга Ковалева: Да. Карстен Покайзер: Не очень далеко чеченская граница. У вас в Зеленокумске, у вас, у ваших жителей, или у вас есть такое ощущение прифронтового, что ли, города, или есть ли у вас ощущение, что что-то могло бы повториться? Ольга Ковалева: Такие ощущения были во время боевых действий. Постоянно мы жили в каком-то напряжении, в предчувствии терракта. Была много раз даже такая ситуация, когда нам давали по школам телефонограммы, что, допустим, детей распустить, или в детские сады не принимать детей, когда где-то шла оперативная такая сводка, что возможность терракта. У нас таких было много. Перед второй чеченской войной даже пошла такая волна - по городу строили военно-инженерные укрепления. Ну, они не то что долговечные, а просто там мешки с песком. Андрей Шарый: А это как организовывалось? Это кто-то решал, или просто самоинициативно директор завода решил: "Дай-ка, построю!". Ольга Ковалева: Нет, это решалось на уровне территориальной администрации и муниципалитета города. Во всяком случае, мы должны были быть готовы, когда второй раз чеченцы вошли в Дагестан. Знаете, есть такая пословица русская -"Береженого Бог бережет". В таком ощущении мы, в общем-то, живем. В конечном итоге, по человеческой психологии, привыкаешь ко всему. Если вот сейчас, допустим, приехать в город - обстановка спокойная, все работают у нас. Очень много в этом году летних кафе, пивбаров у нас. Потому что у нас свой пивзавод в городе, пиво неплохое выпускает, имеет медали из Швейцарии. Карстен Покайзер: Колонна боевиков могла бы проезжать снова, или ее бы остановили? Ольга Ковалева: Наверное, могла бы, честно говоря. Олег Султанов: Ольга Дмитриевна, общеизвестно, что сейчас новое руководство МВД России уделяет очень большое внимание борьбе с экономическими преступлениями. Вот вы упомянули, что на вашей территории действует завод, который выпускает шахтное оборудование. Ольга Ковалева: Да. Олег Султанов: Я знаю, что это большой дефицит. Скажите, пожалуйста, выявлялись какие-либо правонарушения на этом предприятии, связанные с хищениями? Ольга Ковалева: Нет. Потому что сейчас люди сами заинтересованы работать хорошо, поставлять свою продукцию как можно шире на рынке сбыта и зарабатывать хорошо. В общем-то, сейчас такого нет. Олег Султанов: Форма собственности, какова этого... Ольга Ковалева: Акционерное общество. Олег Султанов: Акционерное общество. Ольга Ковалева: Да. Андрей Шарый: Ольга Дмитриевна, вы себя ощущаете политиком или хозяйственным руководителем? Ольга Ковалева: И то, и другое вместе. Андрей Шарый: А каково вот соотношение? Ольга Ковалева: Соотношение, наверное, 50 на 50. Потому что, ну, я поняла, что это такова должность. Здесь все переплетается, и политика, и хозяйственная, потому что если ты проводишь какие-то, ну, действия, принимаешь какие-то решения, они обязательно резонанс будут иметь в политической жизни города. Если какое-то политическое решение, то оно воплощается в хозяйственную деятельность. Поэтому тут все взаимосвязано. Андрей Шарый: Вы - член партии "Яблоко". Вы приостановили членство в партии, когда были избраны мэром города? Ольга Ковалева: Нет, я не приостанавливала, мало того, я шла под флагом "Яблока" постоянно, везде. И все прекрасно знали, что я - "яблочница". Андрей Шарый: А вы не считаете, что должен быть не партийным человек на вашей должности? Ольга Ковалева: Нет, я так не считаю, что он должен быть не партийным. У каждой партии есть своя программа, и если я победила, допустим, в выборах и села на это место, я должна постараться эту программу осуществить в своем маленьком уголке, в своем маленьком мире. И доказать ее эффективность на практике, это, по-моему, самое главное. Андрей Шарый: И вам удается доказывать на практике эффективность? Ольга Ковалева: Ну, а почему нет? Во всяком случае, бюджет мы удержали в руках. Вот, допустим, нам поручено содержать бюджетные учреждения дошкольные и школы. За прошедшие 8 месяцев мы ни разу не задержали заработную плату, выплачиваем день в день. Начали мы большую работу по приведению в порядок наших детских садов. Они все в плачевном состоянии, мы большие деньги сейчас тратим на ремонт, закупаем новое оборудование. Питание в детских садах улучшилось намного. Погашаем долги. У нас были долги и по коммунальным услугам, и даже по питанию. Было даже такое время, где-то, ну, год назад или полтора года назад, когда дети полгода не получали ничего молочного. Хотя в городе свой молочный завод, и хороший молочный завод. А дети не получали, потому что муниципалитету в прошлые годы нечем было расплачиваться. Накопили долги. Сейчас мы все эти долги потихонечку погашаем. Улучшили питание детей. Мы уже практически дошли до ста процентов по всем видам продуктов. Мы начали благоустраивать город. Сейчас делаем и отсыпку дорог, и асфальтируем потихонечку, готовимся к встрече 220-летия города, программу разрабатываем. Идут навстречу нам предприниматели. Вот мы их просим: "Ну, давайте, помогайте городу!". Они: "Пожалуйста, мы будем помогать, Все, что нужно". Потому что до этого им, ну, может, не давали развернуться. Есть в городе, допустим, один рынок - и, как правило, суббота, воскресенье - весь город потоком идет на этот рынок. Сейчас политика немножко другая. Я считаю, что вся эта торговля должна быть приближена к вам, потребителям. Ну, почему вот эта вот бабушка, которая уже еле ходит, там, с клюкой, она должна с другого конца города в воскресенье ехать на рынок, чтобы себе что-то купить? И мы дали зеленую улицу всевозможным магазинчикам, киоскам. Мини-рынки по городу есть. Правда, конечно, это нужно все держать под контролем и следить за порядком, это вторая сторона вопроса. Андрей Шарый: А это вы держите под контролем или некие теневые структуры, как говорят сейчас? Ольга Ковалева: Да вы знаете, а у нас особенных и нет никаких теневых структур. Андрей Шарый: Да неужто? Ольга Ковалева: Ну, в общем-то, город маленький, все друг друга знают. Были такие попытки, но у нас милиция следит за этим делом. Карстен Покайзер: Обычно как-то принято за все беды и проблемы на местах винить Москву, которая очень далеко. Похоже, что вы все-таки намереваетесь такой цивилизованный капитализм строить в отдельно взятом провинциальном городке Ставропольского края. Это действительно возможно? Ольга Ковалева: Это возможно при одном условии. Это возможно в любом районе, в любом городе, на любой территории нашей России, при одном условии, что каждый на своем месте должен честно исполнять свой долг, и все, больше ничего не нужно для этого. Вот у нас, допустим, нормальный, хороший закон о местном самоуправлении. Некоторые его моменты, может, недоработаны еще, где-то процедура, где-то процесс не отрегулирован, но, тем не менее, я его внимательно изучила, досконально. Два закона у нас - об общих принципах организации местного самоуправления и о финансовых основах местного самоуправления, а в принципе, по этим законам можно работать. А что нам нужно от центра? Чтобы не мешали. Не мешали - это раз! Во-вторых - упорядочить налоги. Во-первых, оставить нам местные налоги, возможность введения местных налогов, и отчисления от регулирующих налогов нужно закрепить. Не так, что отдать на откуп субъектам федерации, что они закрепляют эти отчисления. Центр должен жестко закрепить, а субъект федерации не имеет права изменить все. Вы понимаете, вот сейчас, допустим, у нас в стране очень много говорят о вертикали власти. Я не считаю такой подход правильным. Но бюрократия есть бюрократия. Когда чиновник- бюрократ сидит на своем месте, он, прежде всего, думает об этом месте, и как ему удержаться на этом месте. Местное самоуправление - тут совершенно другой принцип, тут ты зависишь не от вышестоящего начальника, а зависишь от тех людей, которые тебя избрали. Поэтому ты вынужден работать на этих людей. Андрей Шарый: Ольга Дмитриевна, меня совершенно не убедил ответ на последний вопрос. Честно исполнять свой долг - это говорит Владимир Владимирович Путин всей стране. Это ваш губернатор, национально - народно-патриотический говорит всей стране. Вся страна, о том, что надо честно исполнять свой долг, уже слышит, наверное, не один десяток, а то и сотню лет. Не могли бы вы конкретизировать как-то, что на самом деле это значит? Ольга Ковалева: Да, слова, конечно, затертые. Тем более что их 70, даже больше, 80 лет говорили коммунисты постоянно, а психология их такова: говорить одно, делать совершенно другое, а думать - еще третье. Я могу говорить лично о себе. Я, например, что думаю, то и говорю, и что говорю, то и делаю. Вот такой у меня принцип. Человека нужно судить по реальным делам. Взять того же мэра города. Если горожане видят, что в городе что-то изменяется к лучшему, что город благоустраивается, что структуры-бюджетополучатели, которые зависят от муниципалитета, вовремя получают деньги на свое содержание (на зарплаты, на питание), это уже о чем говорит? Что, допустим, обязательное условие - в средствах массовой информации печатать полностью весь расклад бюджета: принятия бюджета, исполнения бюджета, каждую строку. Вот когда я была на "яблочном" семинаре по бюджету (нас обучали), то привозила свой бюджет, так они смеялись, говорят: "Так это у вас там, в бюджете даже веники расписаны, вот, по детским садам". Вот такая полная прозрачность бюджета и отчет за каждый истраченный рубль. Андрей Шарый: Хорошо, я по-другому поставлю вопрос. Вы - молодой мэр, еще года вы не занимаете это кресло, но, тем не менее, мандат - четыре года, да? Вот к концу своего пребывания на посту мэра чего бы вы хотели добиться реально? Ольга Ковалева: Реально? Это все записано в моей программе. Это, во-первых, удержать бюджет так, чтобы все организации, которые зависят от бюджета, нормально жили, не просто существовали, выживали, а нормально жили. Это - отремонтировать все наши детские сады, привести их в порядок, сделать их красивыми, красочными. Я также думаю о том, чтобы город наш привести в порядок, заасфальтировать как можно больше улиц. Начали мы, знаете, с создания общественного мнения. Люди у нас еще не привыкли жить в таких цивилизованных условиях. Мы создали комиссию по благоустройству. Комиссия эта регулярно проезжает по улицам города, проверяет, как, что, там... Вызывает людей на административные комиссии, составляет протокол. Наши участковые ходят. Раньше такого вообще не было, чтобы участковые писали протоколы по мусору на улице. Это вот обычное явление маленького российского города. Сейчас мы участковых нацеливаем и на это. Уже начали мы работу (это я взаимодействую с нашей церковью) по созданию реабилитационного центра для наших молодых ребят, которые прошли Чечню. Они оттуда приходят, если не искалеченные физически, то морально - это точно. Очень многие из них пытаются спрятаться в алкоголе, наркотиках. Наркотики у нас идут из Чечни, кстати. Тоже больная очень тема. Я хочу их оторвать от этого. И мы уже договорились с нашим отцом Дмитрием, настоятелем нашей церкви. Причем, нашли уже руководителя этого реабилитационного центра. Этот руководитель - бывший командир взвода, который воевал в 1995 году в Чечне. От его взвода осталось всего 5 человек. После первой чеченской войны он демобилизовался и ушел в церковь. И он сказал: "Я возьмусь за это дело, потому что мне ребят жалко. Ребят нужно оторвать от этого". Мне жалко матерей, потому что они ко мне идут, плачут, говорят: "Ольга Дмитриевна, помогите. Что-то сделайте". Потому что семьи разрушаются, и ребята просто гибнут. Дальше. Вторая больная проблема - это дети. У нас мало, кто говорит о том, что у нас в России гибнет будущее. Это просто какой-то кошмар, сколько у нас беспризорных детей. Вот тут я хотела сделать такое замечание. Мне обидно за нашу русскую нацию. За 8 месяцев мы сделали анализ с нашим специалистом по опеке и попечительству. Все семьи, у кого мы отбирали детей и лишали родительских прав, то есть с кем занимались, направляли в детский дом, в реабилитационные центры, вот из этих семей нет ни одной, допустим, семьи народов Кавказа. В основном, это русские. А они своих детей не бросают на улице. И мне же обидно за нас, за русских, что мы не храним свой генофонд. Карстен Покайзер: То, что люди возвращаются из Чечни вот с такими психическими травмами, это влияет тоже на криминогенную обстановку? Ольга Ковалева: В какой-то мере, конечно, да. Потому что есть и преступления, совершенные на этой почве. Но я бы не сказала, что у нас слишком тяжелая криминогенная обстановка. В основном это мелкие кражи, во всяком случае, по оперативной сводке идут. Влияет, конечно. Я, собственно говоря, знаю это на практике. У меня старший сын прошел Чечню, и я знаю, как трудно с ним после этого было. Сейчас уже прошло, по сути дела, два года, и все равно из него еще война до конца не вышла. Олег Султанов: Наркотики из Чечни, вы говорили, поступают. Какие наркотики? Ольга Ковалева: Все. И героин, и "трава", и синтетические наркотики. Андрей Шарый: А вы знаете, где можно в вашем городе купить наркотики? Ольга Ковалева: Я знаю. Андрей Шарый: И что вы делаете с этим? Ольга Ковалева: Этим должна заниматься милиция. Правильно? Андрей Шарый: Занимается? Ольга Ковалева: Ну, занимается. Мелкими... Андрей Шарый: Как-то неуверенно вы говорите... Ольга Ковалева: Мелкими торговцами наркотиков. Андрей Шарый: А крупными? Ольга Ковалева: Ну, крупными, наверное, должны заниматься по-крупному. Пока у нас до этого дело не дошло. Вообще, у меня по поводу милиции свое мнение, скажем так. Ее нужно решать, эту проблему, не в масштабах нашего маленького городка. Эту проблему нужно решать по всей России. Это не секрет, что наша милиция не на том уровне работает, на каком она должна работать. Особенно за последние годы. Олег Султанов: Ваша городская милиция? Ольга Ковалева: Не только наша городская. Олег Султанов: Наркотики-то идут из Чечни, которая рядом с вами. Как бы, упрек и вашей городской милиции. Они знают все, почему не ставят заслон? Ольга Ковалева: А вы знаете, с одной стороны, они знают, а с другой стороны, у них просто не хватает ни сил, ни средств поставить заслон. Сначала милиции нужно дать силы и средства, и хорошую зарплату. А если наши участковые имеют зарплату где-то 1 200, да еще он на эту зарплату самостоятельно должен себе покупать форму и обувь. У него нет машины, он должен километры наматывать за день, чтобы обойти свой участок. И у нас, например, в городе 9 участков и 4-5 участковых. Представляете, какую нагрузку они несут? Половина нашего состава постоянно в Чечне. Я считаю, что отделы внутренних дел Ставропольского края вообще не должны отвлекаться на несение службы в Чечне. Там нужно создавать свои структуры, постоянные. Потому что этими наездами там проблему не решишь, в командировке. Это уже давно известно, об этом давно говорят, что отдельными командировками за 2 - 3 месяца ничего не сделать. Тем более, органы внутренних дел. Милиционер должен очень хорошо знать ситуацию изнутри. Андрей Шарый: Ольга Дмитриевна, как складываются у вас отношения с краевыми властями, с губернатором? Ольга Ковалева: Даже не знаю, как сказать, потому что я еще, в общем-то, за эти 8 месяцев с губернатором не встречалась. Только один раз меня ему представили, так, коротко поговорили, и все. Андрей Шарый: А есть необходимость встречаться? Ольга Ковалева: Вообще-то, необходимость, конечно, есть. Потому что я бы, например, хотела обсудить вопросы местного самоуправления в Ставропольском крае. Самый главный вопрос, который я постоянно задаю (я уже неоднократно встречалась с нашим председателем думы Ставропольского края Шияновым Александром Акимовичем), это разграничение полномочий между органами местного самоуправления и нашими территориальными государственными администрациями. Потому что ситуация складывается таким образом: очень много полномочий те, что должны осуществлять органы местного самоуправления, взяли на себя государственные администрации, а часть государственных полномочий они скинули на местное самоуправление. Причем, без материального и финансового обеспечения. И получается вот такая вот каша из всех этих полномочий. Никто толком не разберется... Но за все, что происходит в городе, ответственность возлагают на городскую власть. Я считаю это правильным. Я говорю так: "Мы не боимся брать на себя ответственность, но тогда отдайте нам эти полномочия, отдайте полностью финансирование под эти полномочия и спрашивайте". Карстен Покайзер: Скажите, пожалуйста, Ольга Дмитриевна. Если вам удастся чего-то добиться в вашем городе Зеленокумске, у вас нет мысли перебраться в Ставрополь, скажем, в Москву? И там продолжить свое дело? Ольга Ковалева: У меня таких мыслей пока нет. Вот, у нас сейчас в декабре будут выборы в краевую государственную думу, там сейчас решается вопрос, будут ли иметь право главы администраций избираться в краевую думу. Но я сразу сказала, что я не буду баллотироваться в краевую думу. Потому что я считаю это неправильным - только начать работать и тут же куда-то там стремиться. Нет, я считаю, что, если я пришла на это место, я должна какого-то результата добиться. И не люблю бросать начатое дело, люблю доводить его до конца, ну, хотя бы до какого-то логического конца. Хотя тут еще возникает проблема, я бы сказала, женщин в органах власти. Я знаю (из всемирной практики), какой процент женщин в управлении государством, такой процент государство в бюджете отдает на социальную сферу. Так вот, у нас по России 2-3 процента женщин всего участвуют в управлении страной. В Думе и еще каких-то структурах. Такой процент у нас всегда идет по бюджету на социалку. Мы все это знаем. В мире уже давно поняли это, и женщинам дают дорогу. Поэтому во всем остальном цивилизованном мире на социальную сферу идет 20-30 процентов из бюджета, и точно такой же процент женщин принимает участие в управлении. По Швеции это 45-50 процентов. Андрей Шарый: Какую интересную закономерность вы заметили. Ольга Ковалева: Да. Мы изучали. Олег Султанов: Ольга Дмитриевна, скажите, пожалуйста. Вот если бы выпала такая возможность попасть на чаепитие к президенту Путину. Что бы вы попросили, прежде всего? Или о чем бы спросили? Ольга Ковалева: Я бы попросила Владимира Владимировича не плодить армию чиновников, а дать возможность народу самому осуществить свое самоуправление. Потому что у нас народ привык жить с оглядкой на начальство, вот чувствуется такая психология у нас в народе. Но надо ее как-то переломить. Пока мы это не переломим, мы жить лучше не станем. Пока мы будем надеяться, что какой-то дядя сверху нам скажет, как жить, и мы будем жить лучше, ничего из этого не получится. Потому что чиновник работает только на себя и на свой имидж перед начальником, но не перед народом. Андрей Шарый: Ольга Дмитриевна, скажите, как вами руководит из Москвы партия "Яблоко"? Григорий Явлинский дает вам указания? И какие, если дает. Ольга Ковалева: Григорий Алексеевич указаний мне не дает. Партия "Яблоко" мне оказывает практическую помощь. Практическую помощь, в каком плане? Меня приглашают на семинары по обучению, допустим, по бюджетному процессу. Приезжала к нам в город экспертная группа партии "Яблоко" из Санкт-Петербурга. Они жили несколько дней, полностью проанализировали социально-экономическую ситуацию в городе, дали свои рекомендации. Привезли много литературы. Андрей Шарый: Как член партии, вы же подотчетны московской организации. Очевидно, есть какие-то задачи у партии "Яблоко" в вашем городе Зеленокумске. И как-то же они тоже вами должны руководить. А если принципы руководства вдруг расходятся с тем, что вам диктует ваш опыт мэра или то, что думает краевая администрация, ваши начальники, с другой стороны? Как вы решаете эти вопросы? Ольга Ковалева: Да вы знаете, у нас, в общем-то, не стоит такой вопрос в партии "Яблоко". У нас есть программа, я эту программу знаю. Я, например, глубоко уверена, что Григорий Алексеевич Явлинский - один из лучших специалистов, допустим, по бюджету у нас в стране. Если у меня какие-то вопросы возникают, я обращаюсь к документам партийным. Я изучаю эти документы. Я могу позвонить в любое время, мне любую консультацию дают. Недавно разговаривала с Григорием Алексеевичем, попросила помочь по региональному фонду (нам нужно зерна организовать). Попросила, ну, найти мне каких-то спонсоров, кто бы мог дать льготный кредит на закупку зерна. Григорий Алексеевич обещал помочь. Хотя месяц назад уже ситуация изменилась. В крае очень много зерна. Я разговаривала с директором хлебозавода, он говорит: "Даже сейчас можно и не торопиться. Можно попросить этот кредит к зиме". Сейчас у нас много зерна, и цена на хлеб, она не повысится. В общем-то, региональный фонд нужен только с одной целью, чтобы удержать цену на хлеб, чтобы она не возрастала. Карстен Покайзер: Ну, такой, может, еще вопрос большой политики, или как это назвать... Ваш прогноз (вы все-таки рядом живете с Чечней), когда там ситуация стабилизируется настолько, чтобы всем вам и всем россиянам жилось бы спокойно? Ольга Ковалева: Я думаю, нескоро. Ну, во всяком случае, в ближайшие 100 лет не стабилизируется там обстановка. Обстановка там не стабилизируется. Я очень много думала на эту тему, как, каким образом... Когда я была доверенным лицом Григория Алексеевича Явлинского (когда он шел в президенты), я выступала на Пятигорском телевидении. Там тоже поднимался вопрос Чечни. И я сказала, что вопрос Чечни нужно решать, в основном, через образование. Нужно сейчас бросить все силы на то, чтобы чеченским ребятишкам показать другую жизнь. Меня удивляет такой факт. В Ингушетии в лагерях, в ужасных условиях, вы знаете, часто показывают эти кадры, живут чеченские семьи. Приезжают туда, и лорд Джадд без конца ездит, все смотрят в Чечне, в каких условиях... А какие деньги тратятся на то, чтобы эти делегации ездили! Даже на ту же войну. Ну, вы отдайте эти все деньги на то, чтобы детей чеченских поселить где-то вместе с их родителями, с матерями в нормальных условиях. В какие-то интернаты, пока, допустим, в Чечне что-то строится. Чтобы они с рождения не автомат видели, а чтобы они с рождения видели игрушки, телевизор. Они же этого ничего не знают. Он с шести лет прекрасно разберет автомат, но он не умеет ни читать, ни писать, ничего. Вот через образование нужно, через воспитание решать эту проблему. Это первое. Второй момент. Вот как раз из опыта жизни в Зеленокумске я поняла, что нужно, наверное, придать какой-то статус государственности казакам. Многие к ним относятся как, ну, таким, скажем... Андрей Шарый: Фольклорной группе. Ольга Ковалева: Да, фольклорной группе. А на самом деле, это было мудрое решение Екатерины II. И вот эти казачьи поселения вдоль границы Чечни той же, они играли большую роль. Если внимательно изучить национальные традиции, национальные особенности, допустим, нашего ставропольского казачества, это уже не чистый такой русский тип крестьянина, а произошла ассимиляция народов. И они знают и умеют, как жить рядом с этими народами. Раз они это знают и умеют, надо как-то возродить это, ну, из глубины веков, что-то на генном уровне, и пусть они рядом так и живут. Но отгородиться сейчас уже просто невозможно. Вот когда выступил Григорий Алексеевич Явлинский со своим заявлением (помните, когда войска только перешли Терек и пошли дальше в Чечню), что не надо туда идти, нужно остановиться вот на этом естественном рубеже. Пусть Чечня самостоятельно решает проблемы, это было правильное заявление. И вся та волна, которая пошла по стране, против его заявления, ну, она просто была спровоцирована. А я приведу такой пример. В то время я шла кандидатом в депутаты в Государственную Думу Российской Федерации от партии "Яблоко" и ездила на встречи с населением. И первый вопрос, который мне задавали, как раз был по заявлению Явлинского. Что я сделала? Я просто запросила Москву, они мне передали факсом полный текст заявления. Средства массовой информации брали только выдержки из него, а всего текста не было. И я ездила с этим текстом и людям разъясняла. Я говорила: "А что такое говорит Явлинский? Он предлагает вот так и так, и так". Те, кто живет там, они понимают, что это был самый разумный выход. Мало того, я даже приведу вот такой пример. Как раз в то время мой сын только что вернулся из Чечни. Он там был замкомандира взвода. Приходит и говорит: "А что это такое вот? Явлинский выступил с таким заявлением..." Я говорю: "А что он такого сказал? Вот тебе текст, читай". Он прочитал весь текст и говорит: "А почему нам так преподносят? Он все правильно сказал, потому что по-другому там эту проблему не решишь". Но это можно было сделать на том уровне. А сейчас уже настолько глубоко влезли, что, честно говоря, я не знаю, как, каким образом можно оттуда выйти и решить эту проблему. Андрей Шарый: Благодарю вас. И по традиции программы я попрошу коллег-журналистов подвести итоги беседы и сказать пару слов о самом важном и интересном из того, что они сегодня услышали. Карстен Покайзер: Мне больше всего понравилось то, что у вас, мне кажется, правильный подход, что возрождение России начинается не с Кремля, а с того, что люди не бросают свой мусор на улице. Думаю, что вы на правильном пути, и надеюсь, что и дальше в вашем городе чеченские девушки охотно выйдут замуж за русских, и там все развивается. Олег Султанов: Меня чисто профессионально очень порадовало, что вы, мэр города, рассказали о том, что находите общий язык с органами внутренних дел на вашей территории. О том, что вы им помогаете, о том, что они вам помогают. И что, в конечном итоге, это очень благотворно сказывается на жизни жителей вашего города. Андрей Шарый: Спасибо. Я в конце программы тоже скажу пару слов. Вы не убедили меня в том, что совмещение партийного членства и государственной должности идет во благо. Какая бы хорошая ни была партия "Яблоко" или любая другая партия, мне кажется, что, в конце концов, может теоретически возникнуть такая ситуация, когда партийные интересы идут вразрез с интересами государственными. Это первое. Теперь, что может быть более важно. Я думаю, что мы совершенно правильно сделали, когда пригласили вас в студию Радио Свобода. Мы чаще говорим с московскими, петербургскими или зарубежными политиками, и это люди, которые, как и мы, как и многие из нас, живут немножко в другом государстве. И сейчас мы говорили о тех проблемах, которые важны для всей страны, однако взгляд у вас на эти проблемы совсем другой. У вас другой ракурс зрения, и я очень рад, что нам удалось дать вам трибуну для того, чтобы наши слушатели узнали и о том, как на эти проблемы смотрит руководитель небольшого города, который живет на границе с войной. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
