Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-09-04]
Калининградская область: общественность отвергла экологически опасный нефтяной проектВедущая Марина Катыс Марина Катыс: В Балтийском море, в 22-х километрах от известного национального парка "Куршская коса", вошедшего в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, компания "ЛУКойл" начала разработку нефтяного месторождения "Кравцовское". Соизмеримы ли риски, связанные с возможными утечками нефти, с прибылью от разработки нефтяного месторождения? В Калининградской области жители города Светлый высказались категорически против строительства двух дополнительных нефтеперевалочных баз вблизи их домов. Будут ли построены терминалы в Светлом? Два года назад более 20 организаций из 10 стран мира, включая Россию, Швецию и США, выразили свою озабоченность по поводу начала нефтедобычи вблизи Куршской косы. Опыт работ нефтяников на Балтике показывает, что никакие "современные технологии и строгое соблюдение экологических требований" не гарантируют отсутствие аварий - это подтверждают и крупномасштабный разлив нефти в 2001 году на терминале Бутинге в Литве, и еще более крупный разлив топлива в Порво в Финляндии. Тем не менее, сегодня "ЛУКойл" - самая крупная в регионе нефтяная компания. Ей принадлежат терминал в поселке Ижевское и нефтедобывающая морская платформа Д-6. На прошлой неделе в Калининградской области произошло крупное для этого региона землетрясение - сила подземных толчков достигала 5 баллов. За комментариями я обратилась к руководителю пресс-службы "ЛУКойла" Дмитрию Долгову. Дмитрий Долгов: Перед началом реализации нашего проекта были проведены все необходимые испытания, получены все необходимые экспертизы, заключения специалистов, предусмотренные по российскому законодательству и соответствующие международным нормам при сооружении такого рода объектов. Это морская ледостойкая платформа, и, в частности, испытания на ледостойкость проводились на моделях в Финляндии. Были также проведены предварительные исследования на определение сейсмостойкости этого объекта, несмотря на то, что по российскому законодательству (так называемым строительным нормам и правилам) этого не требовалось. То есть мы это сделали в добровольном порядке. Дело в том, что Калининградская область вообще не входит в число сейсмоопасных зон. Марина Катыс: Но последнее землетрясение в Калининграде - это 5 баллов. Дмитрий Долгов: Запас сейсмоустойчивости платформы Д-6 в несколько раз превышает нормы, которые предполагаются при сооружении такого рода объектов. Безусловно, после того, что произошло в Калининграде (4-5-балльное землетрясение), компания уже начала проводить обследование платформы на предмет выявления каких-то последствий. Марина Катыс: А что касается трубопровода? Все-таки его протяженность - 47 километров. Дмитрий Долгов: Трубопровод спроектирован с учетом тех же требований, по которым проектировалась и платформа, - с учетом всех возможных, мыслимых и немыслимых требований. Марина Катыс: В конце июля этого года на нефтедобывающей платформе Д-6 состоялся праздник "первой нефти". О сегодняшней ситуации рассказывает Сопредседатель группы "Экозащита!" и член научно-консультативного Совета по вопросам экологии Калининградской областной Думы Александра Королева. Александра Королева: На платформе происходит только разведывательное бурение. Государственная комиссия еще не принимала трубопровод, то есть добывать нефть бессмысленно - ее девать некуда. Если говорить о Д-6, то компания не вышла еще на свои декларированные уровни плановой добычи. Каковы причины этого всего, мне просто, честно говоря, неизвестно. Еще весной, когда происходили испытания трубопровода, там произошли какие-то неприятности. Для того, чтобы испытать трубопровод - запускается некий цилиндр (в точке А запускается, а в точке Б он должен выйти), чтобы было известно, что у трубопровода нет изгибов, разрывов, каких-то аппендиксов и тому подобного. Цилиндр этого не вышел - в точке А зашел, а в точке Б не вышел. Так как он был без датчиков (и то - слава Богу - потому что датчики радиоактивные) - цилиндр потеряли. Потом через какое-то, достаточно большое время, послали следующий цилиндр. Госприемка объекта пока еще не произошла, то есть как такового всего этого большого комплекса, о котором столько говорилось, пока не существует. Есть стоит платформа, на ней есть буровые установки, но нефть еще не движется ни в какую сторону. Соответственно, и область тоже ничего не получает. Марина Катыс: Очень много разговоров о том, что этот достаточно длинный трубопровод проложен по дну Балтийского моря. Но это море - мелководное, и при больших штормах возможны аварии на трубопроводе. Александра Королева: Увы, море не только мелководное, но еще и дно - песчаное, подвижное. Соответственно, сильные шторма это все перелопачивают: сегодня были такие глубины, завтра - другие, сегодня была горка, завтра - ямка. По всей видимости, из-за сильных зимних штормов произошло смещение трубопровода, поэтому этот самый цилиндр куда-то и завалился. Марина Катыс: А если после пуска всего этого комплекса произойдет разрыв трубопровода? Александра Королева: Весь трубопровод проложен практически вдоль Куршской косы, которая является объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО, а кроме того (даже без всякого ЮНЕСКО) - весьма уязвимым природным образованием, состоящим сплошь из песка. Для ликвидации аварийных разливов нефти нет ничего хуже, чем песчаное побережье. Это самый тяжелый уровень аварии, когда есть только один способ собирать нефть - только вместе с песком. А на косе - дефицит песчаных наносов, она и без того разрушается штормами. Соответственно, дальше уже все будет зависеть от объемов: будут объемы серьезные, песка будет вывезено много - следующие шторма довершат содеянное. Коса просто может быть разрушенной. Плюс еще одна вещь. Нефтяное пятно, пока он плавает на море, - это головная боль "ЛУКойла". А вот когда оно выброшено на берег - это уже головная боль местной администрации. Местная администрация вкупе со всеми органами, которые входят в некий Комитет по борьбе с нефтяными авариями, уже зарекомендовала себя достаточно плохо вовремя практически ежегодных выбросах нефтепродуктов на калининградском побережье. Зачастую мы вмешиваемся и помогаем убирать, но, честно говоря, совершенно не хочется работать аварийной командой в "ЛУКойле". Марина Катыс: При этом сам "ЛУКойл" считает претензии экологов надуманными. 11 сентября в Калининграде прошла Международная конференция "Прибрежная зона моря: морфолитодинамика и геоэкология". В Резолюции конференции говорится: "Литовские нефтяные терминалы Клайпеды и Бутинга уже 10 лет систематически загрязняют побережье национального парка "Куршская коса" тяжелыми нефтепродуктами. Компании и владельцы литовских нефтетерминалов сознательно вводят в заблуждение общественность и правительство Литвы относительно экологической безопасности Д-6". За разъяснениями я обратилась к руководителю пресс-службы "ЛУКойла" Дмитрию Долгову. Дмитрий Долгов: То, что содержится в выводах конференции, которая прошла недавно в Калининграде, - это уже установленный факт. Что касается возможных или потенциальных угроз со стороны нашего проекта - приняты все возможные меры для избежания подобных аварий. Кроме того, нашей компанией предусмотрены соответствующие меры на тот случай, если все-таки что-то - не дай Бог - произойдет. Это меры по мгновенной ликвидации утечки. Кроме того, мы еще до начала проекта заплатили так называемые компенсационные платежи, то есть внесли деньги, которые лежат и которые предусмотрены на то, чтобы ликвидировать последствия возможной аварии. Марина Катыс: Вы говорили о том, что компания внесла определенную сумму, которая будет в дальнейшем использована (если, не дай Бог, случится авария) для ликвидации последствий. О каких деньгах идет речь? Дмитрий Долгов: Речь идет о десятках миллионов долларов. И, кроме того, весь этот проект (платформа и трубопровод) застрахован на миллиарды долларов. Марина Катыс: Калининградские экологи, пытаясь остановить проект Д-6, обращались в суды и собирали подписи под документом "Стоп Д-6". По мнению сопредседателя группы "Экозащита!" Александры Королевой, в области гораздо более перспективны другие направления экономического развития. Александра Королева: Если мы говорим о том, что области нужны какие-то энергоносители, у нас есть возможность развивать альтернативные источники энергии - ветроэнергетику. А если говорить о поступлениях в бюджет, то есть менее тупиковые пути развития экономики области, нежели добыча нефти. Нефть когда-то закончится - значит, строить на этом на долгие сроки стратегию развития экономики области не стоит. Очевидно, что на этом месторождении максимум через 25 лет нефть закончить. Соответственно, рисковать этими тремя десятками лет и постоянно жить в состоянии риска не стоит. Тем более что инвестиции, вложенные в нефть, отнюдь не повлекут за собой инвестиции, которые могли бы вкладываться в устойчивое развитие экономики - в тот же самый туризм. Нефтедобыча даст несколько сотен (3,5 сотни, скажем) рабочих мест для квалифицированных рабочих. А рабочие места в туристической отрасли - это огромное количество, даже при неразвитой инфраструктуре туризма, когда в основном на туризм работают люди в частном секторе (зато они заняты, и у них есть источник существования). И когда что-нибудь грохнется на Д-6 - несколько десятков тысяч людей останутся без работы, без куска хлеба. Как было, собственно говоря, прошлым летом, когда был очередной выброс мазута ровно в середине курортного сезона. Тогда была паника в туристическом бизнесе, когда люди просто массово отказывались от путевок, причем паника дошла до такой степени, что запаниковала и наша администрация. И тогда удалось из них выудить цифры: сколько поступает в бюджет области от туризма - в 10 раз больше, чем будет поступать в бюджет от Д-6. Да, экономику России мы строим на продаже сырья, в первую очередь - нефти. Через что продавать нефть? - Через российские порты. И одним из российских портов оказался Калининград. Но несмотря на то, что ни один из новых проектов нефтеперевалочных баз и нефтетерминалов не существует в федеральной программе развития Калининградской области до 2010 года, тем не менее, все они поддерживаются как областной администрацией, так и местной. Марина Катыс: Что касается других нефтяных проектов в Калининградской области - в середине сентября в городе Светлом состоялись общественные слушания по проекту сооружения базы перевалки нефтепродуктов "Татнефть". Большинство жителей выступило категорически строительства опасного объекта в непосредственной близости от их жилых домов. Слово - сопредседателю группы "Экозащита!" и члену научно-консультативного Совета по вопросам экологии Калининградской областной Думы Александре Королевой. Александра Королева: Там была продемонстрирована откровенная наглость заказчиков проектов, которые даже не пытались обосновать свои проекты ни с точки экологической безопасности, ни с точки зрения социально-экономической необходимости региону или городу. Но город Светлый оказался просто очень неинтересным. Несмотря на то, что город небольшой, он оказался насыщенным интеллигенцией, которая почитала это все и возмутилась. Например, на слушаниях выступали врачи - никем не подготовленные, никем не науськанные, а просто взявшие статистику в своих же собственных больницах. Выступали учителя, которые оценивают состояние здоровья детей и (в силу своего образования) в состоянии сопоставить это с состоянием экологической среды. В этих проектах, действительно, все было очень просто, потому что и та, и другая нефтебаза располагаются просто в 200 метрах от жилой застройки, когда требуется 500 метров. Марина Катыс: Ну и в результате? Я знаю, слушания прошли не в пользу осуществления проекта, население высказалось категорически против. А что будет дальше? Александра Королева: Это во многом зависит как от самих граждан, так и от городской власти. Во-первых, городской Совет может (на основании этого волеизъявления) принять решение не выделять земельный участок под такое строительство - это в их компетенции. Но для этого нужна определенная смелость и определенная независимость, то есть если тебе в кармашек что-то уже успели насовать, тебе уже будет трудно принимать такое решение. Результат будет зависеть от последовательности, с которой граждане будут отстаивать свои интересы, потому что на последних слушаниях уже прозвучало совершенно определенное высказывание о том, что необходимо созывать референдум окружного уровня. Сегодня люди, которые собираются составить инициативную группу, идут на консультацию в местный избирком. Марина Катыс: Слушания в Светлом были организованы специальной комиссией, в которую вошли депутаты горсовета, представители администрации города, представители заказчика проекта и общественности. В качестве наблюдателя был приглашен эксперт ОБСЕ по проведению общественных слушаний и демократическим институтам Андрей Ожаровский. Андрей Ожаровский: Слушания в городе Светлом - довольно уникальное для России явление, потому что слушания проводились на муниципальном уровне. По требованию законодательства, потенциально опасная для здоровья людей и окружающей среды деятельность должна проходить процедуры оценки воздействия на окружающую среду. На эту тему есть законы, есть документы. Есть Положение об ОВОС, и в нем сказано, что местные органы власти должны принимать свой регламент проведения общественных слушаний. В городе Светлом (когда депутаты и администрация узнала, что у них планируется строительство нескольких терминалов) они добросовестно отработали свое "домашнее задание" - написали свое городское Положение об ОВОС и смогли, написали - как эти слушания проводить. Поэтому и возникли вопросы: что делать, если зал - "против"? Двое слушаний проводились с интервалом в неделю по двум разным объектам, оба - связаные с нефтеперевалкой нефти на танкеры. На первых слушаниях люди настояли на том, чтобы провести открытое голосование поднятием рук - кто за строительство терминал, кто - против. Это их право, они нанюхались лукойловской нефтянки, и они просто не хотят. А через неделю на вторых слушаниях (после давления тех самых заказчиков) организаторы слушаний побоялись открытого голосования поднятием рук. Очень интересно это было. Меня спрашивали (как человека, имеющего отношение к демократическим процедурам): "А где у нас написано, что можно голосовать поднятием рук?" - Вопрос, на самом деле, поставил меня в тупик, потому что это нигде не написано. Нигде не написано, что на слушаниях можно дышать или что зал, где проводятся слушания, должен быть оборудован освещением, что слушания не проводятся в полной темноте, это - естественно. Но такой ответ не всех устроил, и на вторых слушаниях людям были розданы как бы бюллетени для голосования. Кстати, на вторых слушаниях зал потребовал проведения городского референдума по этим вопросам, потому что они хотят высказать свое мнение. Шансов у проектировщиков нет, потому что это довольно странно - предлагать построить практически в центре города два терминала: один терминал - в 280 метрах от жилых домов, а другой - в 180 метрах. Строить потенциально опасные объекты (второго класса опасности, к которому по закону принадлежит нефтеперевалка) в такой близости от жилых домов запрещено. Почему не строить, например, вдали от города? Но это уже другой вопрос. Марина Катыс: Кстати, это хороший вопрос. Почему заказчик изначально создает себе трудности при разработке проекта? Андрей Ожаровский: Заказчик, на мой взгляд, экономит, потому что в городе обычно есть инфраструктура: автомобильная или железная дорога и коммуникации (электричество, канализация). Если это делать - в случае города Светлого - на приемлемом расстоянии, то придется тащить эти коммуникации, а самое главное - заново строить причальную стенку. А в городе Светлом компании хотели "сесть" на существующие причалы. Во втором терминале, который называется "Московская производственная база" (странное такое название), и они планировали просто отобрать причал у рыбаков, которые там на ладан дышат. Они сгоняли рыболовецкие траулеры с какой-то части существующей причальной стенки, реконструировали ее и строили там свою нефтеперевалку. То есть проект просто стал бы намного дороже, если строить его не в жилой зоне. Марина Катыс: Но законы-то существуют для того, чтобы их исполнять, а не для того, чтобы делать как дешевле. Андрей Ожаровский: Не согласен с вами. Законы существуют ровно в той мере, в какой граждане позволяют и заставляют других граждан их исполнять. Есть куча мертвых законов. И в Светлом граждане смогли (на этом этапе) заставить прислушиваться к ним и муниципалитет, и так называемые корпорации. И только для этого нужна демократия. А так законы, конечно, могут существовать хорошие. Если мы завтра примем закон, что у нас все должно быть хорошо - от этого ведь ничего лучше не станет. Марина Катыс: На слушаниях представитель заказчика заявил, что, по его мнению, закон не может быть одинаково применен ко всем нефтебазам. Это заявление вызвало возмущение зала. О чем говорили жители, когда выступали на слушаниях по этим двум терминалам? Андрей Ожаровский: Выступали жители домов, которые находятся в том районе, на который дуют ветра с "ЛУКойла". Выступали жители домов, которые расположены в тех самых 280 и 180 метрах от планируемой нефтеперевалки. Они были просто в шоке, потому что они подвергались риску стать экологическими беженцами. Мы же все прекрасно понимаем, что если даже на бумаге проект - хороший, на практике, возможно, будут какие-то нарушения. Жители просто боялись, как нормальные собственники, потерять право на жилье. И почему-то никто не говорил о переселении. Что-то похожее в августе было в Новороссийске, где тоже какие-то хитренькие ребята захотели построить еще один небольшой частный терминал и переваливать нефть на танкеры. Но Новороссийск - больше Светлого, крупный город, опытный, - там была создана комиссия. Дело даже не дошло до слушаний, комиссия просто сказала: "По российскому закону, вокруг нефтеперевалки должна быть санитарно-защитная зона размером не менее 500 метров. Поскольку, по вашему проекту, в эту зону входят жилые дома - извольте до начала строительства переселить жителей или оплатить их переселение. Коммерческое жилье стоит столько-то за квадратный метр. Переселите всех - стройте сколько угодно. Мы не запрещаем строительство. Мы - "за" развитие, мы даже за удвоение ВВП, но только - в соответствии с законом". Марина Катыс: Но если говорить о проектах этих двух перевалочных баз - почему именно в Светлом? Андрей Ожаровский: Вопрос очень интересный. Калининградская область, как известно, находится довольно далеко от российских нефтедобывающих провинций. А эти проекты - во-первых, они маленькие, это такие частные проекты, и это очень похоже на то, что: Был такой анекдот во времена перестройки: "Ты что приватизировал?" - "Я - магазин. А ты что?" - "А я - завод". Обращаются к самому богатому человеку: "А ты что приватизировал?" - "А я приватизировал один погонный метр государственной границы": Поскольку Калининград стоит как раз на этой самой госгранице и фактически любой метр причальной стенки так или иначе является государственной границей, то, возможно, эти проекты имели какую-то коррупционную подоплеку.Потому что частная перевалка нефти в малых объемах - занятие маловыгодное. Непонятно, кстати, кто был бы покупатель этой нефти. По проектам было заявлено, откуда нефть пойдет. В частности по "Московской производственной базе" она пойдет из Республики Коми - поедет железнодорожными вагонами, цистернами через Литву и мы будем платить Литве за транзит, потом приедет в незамерзающий порт и будет перегружаться на танкеры, а затем поедет куда-то за границу. Вопрос: почему бы ни использовать существующие инфраструктуры порта в Вентспилсе, который недогружен, как известно? Есть предположения, что с латвийской таможней договориться будет несколько сложнее, чем с теми таможенниками, которые будут заведены в городе Светлом специально для того, чтобы контролировать эту нефть. То есть возможно, что эти проекты являются поводом для еще более серьезных расследований, но это - не экологическая составляющая. Марина Катыс: А какова стоимость этих двух проектов? Андрей Ожаровский: По той же "Московской производственной базе" объявленный объем инвестиций - 20 миллионов долларов. По второму - чуть больше, и сам терминал больше. Марина Катыс: И ваш прогноз, как вы полагаете, жителям Светлого удастся отстоять свою территорию? Или же - две нефтеперевалочные базы будут построены? Андрей Ожаровский: Это зависит от жителей. К сожалению, битва не выиграна. Возможно, у них сейчас некая эйфория от победы, но битва не выиграна, потому что отрицательное мнение жителей, по российскому закону, должно учитываться, но нигде не сказано, что отрицательное мнение приводит к отказу от проекта. Поэтому было бы вполне законно, если бы сейчас в неких инстанциях, которые ответственны за экологическую составляющую проекта, приняли бы к сведению отрицательное мнение жителей, но, тем не менее, проект дали бы разрешение на реализацию. Марина Катыс: Александра Королева, сопредседатель международной экологической группы "Экозащита!", считает, что жители города Светлый смогут добиться запрета на строительство нефтебаз. Александра Королева: Гораздо важнее заставить хотя бы местную администрацию позаботиться о генеральном проекте развития своего округа. Местные жители должны: вернее - имеют право знать, как именно в ближайшие 10 лет будет развиваться их округ и в зависимости от чего. Будет ли развитие связано с тем, что здесь есть канал и удобно поставить порт, а еще есть железная дорога и удобно гнать цистерны. Или все-таки будет оценена социально-экономическая обстановка региона и будет отчетливо сказано (кто-то не поленится затратить на это деньги): здесь это все не нужно, мы зальем нефтью это место и получим с этого три копейки. То есть такие оценки должны проводиться. И это же касается и всей области тоже. Я не знаю, по силам ли это местной администрации в нынешней обстановке, когда у нас скоро будут назначать губернаторов. Наверное, они будут совершенно отчетливо выполнять государственную задачу, которая достаточно четко обозначена, то есть уже свободы у них никакой не останется. Марина Катыс: Но если все будет так, как вы говорите, то и у населения никаких перспектив не останется. Александра Королева: В тоталитарном государстве, в конце концов, никаких перспектив ни у кого не остается. Но пока еще мы не написали на всех наших границах при въезде в Россию: "это - сугубо тоталитарное государство, никаких демократических норм здесь нет, оставьте их за дверью". Значит, мы будем использовать российское законодательство, в котором пока еще у местного населения достаточно прав на благоприятную окружающую среду и достаточно прав для принятия управленческих решений. В конце концов, на сегодняшний день самый популярный документ - Положение об оценке воздействия на окружающую среду хозяйственной деятельности - так прямо и пишет, что обсуждение с общественностью любого проекта происходит для того, чтобы принять правильное управленческое решение. Пока не отменили это положение, мы будем работать в этом направлении. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
