Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
27.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-09-03]
Ведущий Сергей Сенинский
Сергей Сенинский: Выпуск открывает панорама экономических новостей и событий последних дней - Одна неделя года. "Одна неделя года". Елена Коломийченко: Пенсионный фонд России завершит рассылку извещений будущим пенсионерам о состоянии их накопительных счетов к 1 ноября этого года. Ранее это планировалось завершить до 1 августа. Получив извещение, будущим российским пенсионерам предстоит определиться, в управлении какой компании они хотели держать свои накопления на будущую пенсию: оставить в государственном Пенсионном фонде, либо передать в одну из 55 частных управляющих компаний, которые были отобраны правительством по результатам конкурса. Эдуард Макаров: Правительству Аргентины удалось заключить соглашение с Международным валютным фондом об отсрочке платежей по внешнему долгу - на общую сумму в 21 миллиард долларов. В течение ближайших трех лет Аргентина будет выплачивать лишь проценты по нему. Соглашение было подписано на следующий день после того, как Аргентина фактически объявила дефолт, не выполнив в срок очередной платеж на сумму в 2 миллиарда 900 миллионов долларов. Елена Коломийченко: Американская компания Tenneco Automotive, один из крупнейших в мире производителей автомобильных комплектующих, открывает свое производство в Тольятти. Здесь будут выпускаться компоненты выхлопных систем - в частности, для автомобилей Chevrolet Niva совместного предприятия американской General Motors и АвтоВАЗа. Собственное производство в Тольятти - четвертый завод компании Tenneco в странах Центральной и Восточной Европы. Два - в Польше и один - в Чехии. Среди наиболее известных продуктов компании Tenneco - амортизаторы Monroe и глушители Walker. Эдуард Макаров: Российская компания "Вимм-Билль-Данн", ведущий производитель соков и молочных продуктов, стала владельцем компаний "Гейзер" и "Целебный источник", которые являются - соответственно - собственником скважин и производителем известной минеральной воды "Ессентуки" - номеров 4,17 и 20. Сумма сделки составила чуть более 4 миллионов долларов. По экспертным оценкам, доля "Ессентуков" на рынках минеральной воды Москвы и Санкт-Петербурга составляет 7%. Елена Коломийченко: Небольшая датская авиакомпания Danish Air Transport открыла рейсы из столицы Дании Копенгагена в российский Калининград на Балтике. Полеты на этом маршруте были прекращены в 2001году: тогда скандинавская авиакомпания SAS - из-за падения спроса на авиаперевозки после терактов 11 сентября - закрыла часть своих рейсов. Возобновляя перевозки в Калининград, компания Danish Air Transport ориентируется, прежде всего, на бизнесменов из Дании и южных районов Швеции. Сергей Сенинский: Одна неделя года - панорама экономических новостей и событий... Продолжаем выпуск... Пенсионные накопления в России и 55 частных управляющих компаний Итак, будущие российские пенсионеры должны теперь, по решению правительства, получить по почте выписки со своих накопительных счетов в Пенсионном фонде России до 1 ноября нынешнего года. А вот дальше - перед ними выбор: либо оставить эту часть своих накоплений в управлении государственных структур, либо - передать её в управление одной из частных управляющих компаний. Таковых, как определило правительство по конкурсу, сразу 55! Этот выбор мы и обсуждаем сегодня с экспертами в Москве. Из 55 компаний, допущенных теперь к управлению пенсионными накоплениями российских граждан, судя по сообщениям из Москвы, 26 получили лицензию на этот вид деятельности лишь в течение последнего года, а 9 - буквально в канун проведения конкурса. С одной стороны, понятно, раньше таким компаниям в России просто неоткуда было взяться - просто потому, что пенсионной реформы еще не было. С другой - ситуация очень напоминает начало приватизации в России (1992 год) и вдруг возникшие многочисленные инвестиционные фонды... В целом - что собой представляют эти 55 управляющих компаний? Основаны ли они, скажем, банками или другими финансовыми организациями? Тему открывает старший экономист финансовой корпорации "НИКойл" Владимир Тихомиров: Владимир Тихомиров: Наиболее крупные из этих компаний созданы банками или брокерскими компаниями, инвестиционными банками, а также крупными холдингами. Как правило, они имеют опыт работы в области инвестирования средств граждан. Или это - паевые инвестиционные фонды, или это - управление негосударственными пенсионными сбережениями. В области работы с государственными пенсионными накоплениями, конечно, никто из них не имеет опыта. Это - совершенно однозначно. И лишь только очень небольшое число этих компаний как-то связаны в единой структуре, скажем, с негосударственными пенсионными фондами, и поэтому они могут говорить о том, что у них в принципе есть какой-то опыт управления пенсионными накоплениями... Сергей Сенинский: Тем не менее, гражданам, кто пожелает, выбор делать предстоит. Владимир Тихомиров: Мне кажется, что на первом этапе гражданам предстоит довольно сложный выбор, так как большинство этих управляющих компаний - не "на слуху", они не очень известны. И поэтому людям будет очень сложно выбирать. Пожалуй, критерии, которые можно было бы порекомендовать при выборе управляющей компании, это прежде всего - время создание компании, то есть какой у нее опыт. Потом нужно посмотреть на прежние результаты деятельности управляющей компании. Часть управляющих компаний имеют опыт работы в области инвестирования через паевые инвестиционные фонды, и у них есть определенная история, которая в принципе может являться рекомендацией. А к тем компаниям, которые были созданы только в этом году и не имеют опыта, нужно относиться осторожно... Сергей Сенинский: На сегодня в Пенсионном фонде России аккумулировано уже на 40 миллиардов рублей пенсионных накоплений, то есть примерно на 1 миллиард 300 миллионов долларов. По вашим прогнозам, какая часть из них может перейти из государственного Пенсионного фонда в управление частным компаниям? Владимир Тихомиров: По оценке самого министерства финансов, в управление негосударственных управляющих компаний может перейти порядка 10% всех средств. Независимые оценки варьируются от 2% до 20%, хотя я думаю, что уровень в 20% - явно завышен. В принципе все государственные и негосударственные эксперты признают, что большая часть денег на первом этапе реформы все равно останется в управлении государственной компании. Ну, по крайней мере, в течение первого года... Сергей Сенинский: Но даже 10% - это немалая часть, тем более для начала. Чьи это будут деньги, на ваш взгляд? Владимир Тихомиров: Скорее всего, те средства, которые все-таки выйдут из управления государственной компании, это будут средства тех граждан, которые работают в каких-либо банках, либо в каких-то крупных холдингах, внутри которых уже имеется управляющая компания. Тогда есть надежда на то, что эти средства будут управляться должным образом, и уже здесь может возникнуть доверие. Сергей Сенинский: Тему продолжает - также из Москвы - аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Алексей Моисеев. Ваши прогнозы: Алексей Моисеев: Вы знаете, я бы здесь основывался на данных опросов общественного мнения, которые говорят о том, что только 6% россиян знают о такой возможности (перехода к негосударственной управляющей компании) и готовы воспользоваться такой возможностью. И я думаю, что так оно и есть. Но, скорее всего, эти 6% принесут больше всего денег в этот фонд. И тогда доля вкладов этих 6% людей и составит примерно 20-25% всех пенсионных накоплений. Наверное, здесь можно говорить о сумме в 8-10 миллиардов рублей, которые уйдут в негосударственные управляющие компании, а остальные деньги останутся у государства. Сергей Сенинский: Прогнозы могут разниться, но при этом сходятся в том, что примерно до 80% нынешних накоплений будущих пенсионеров так и останется в управлении государственных структур. Здесь, видимо, проявляются не только личные опасения людей или некое недоверие их частным структурам, но и простая логика: если выбор можно и не делать, к чему переживать... Владимир Тихомиров продолжает: Владимир Тихомиров: Еще одна немаловажная причина, по которой граждане предпочтут вообще не предпринимать никаких акций и оставят свои средства у государства, по крайней мере, в течение первого года, - это совсем небольшие накопленные гражданами суммы. В течение первого года (2002-го), когда начались накопления, было накоплено всего в районе 3% от заработной платы, то есть суммы крайне незначительные. Для большинства граждан это будет разговор о нескольких сотнях, может быть тысячах рублей. А это не является причиной такого сложного и серьезного выбора. По крайней мере, на данном этапе. Сергей Сенинский: Пенсионный фонд России может предлагать свои условия инвестирования пенсионных накоплений, а частные управляющие компании - свои, более выгодные. Сколь существенной, по вашим оценкам, может быть разница в этих предложениях - исходя из текущей доходности тех или иных финансовых инструментов? Алексей Моисеев, компания "Ренессанс-Капитал": Алексей Моисеев: В общем случае, идеология примерно такая: Пенсионный фонд России предлагает государственные бумаги, то есть более низкий доход и более низкий риск. А частные компании имеют возможность инвестировать в негосударственные бумаги, которые будут приносить больший доход, но также и больший риск. Никто не знает, что будет в будущем. Но по состоянию на сегодня, государственные бумаги приносят от 5% до 10% годовых, а у негосударственных бумаг, я думаю, что можно рассчитывать на 12-14% годовых. Это - в рублях. А что касается валюты, то еврооблигации будут приносить Пенсионному фонду России около 5-8% годовых в долларах, а негосударственным компаниям - около 9-11% годовых. Владимир Тихомиров, "НИКойл": Здесь следует иметь в виду, что государственной компании, а именно Внешэкономбанку, который будет управлять оставшимися средствами в Пенсионном фонде России, разрешено вкладывать средства в государственные ценные бумаги России, в ипотечные ценные бумаги, а также в депозиты в рублях и в валюте. По сути, наиболее прибыльное дело из этого списка - государственные ценные бумаги. Средняя доходность российских государственных облигаций в 2002 году составила порядка 15%. Но и инфляция в прошлом году была на том же уровне. То есть получается, что в номинальном выражении средства выросли, но в реальном выражении они были просто сохранены от инфляции. И прироста средств не произошло... Сергей Сенинский: То есть государственная структура может инвестировать пенсионные накопления в государственные облигации, ипотечные ценные бумаги (которых, кстати, пока еще нет - закон будут принимать в ближайшие недели), а также размещать их на рублевых и валютных счетах. А каков выбор инструментов у частных управляющих компаний? Владимир Тихомиров: Список финансовых инструментов, в которые могут вкладывать средства негосударственные управляющие компании, несколько шире. К ним относятся и акции, и облигации российских компаний, то есть уже не государства, а также облигации субъектов Федерации и паи индексных фондов. Эти инструменты имеют большую доходность. По итогам прошлого года, средняя доходность акций в России составила порядка 38%. Сравните - 15% и 38%. То есть доходность у негосударственных управляющих компаний в 2-2,5 раза выше, чем у государственной. Но я хочу подчеркнуть, что в отличие от государственных облигаций, это - более рискованные инструменты для вложения. И, как правило, управляющие компании, которые будут заниматься пенсионными фондами, должны разъяснять степень риска, которая связана с вложениями в те или иные финансовые инструменты. Поэтому тут никто не может дать 100%-ую гарантию, что будет такая высокая доходность из года в год. Существует вероятность того, что доходность может оказаться и ниже инфляции. И таким образом, вкладчики могут даже потерять часть денег. Сергей Сенинский: Спасибо, напомню, на вопросы программы отвечали в Москве старший экономист финансовой корпорации "НИКойл" Владимир Тихомиров и аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Алексей Моисеев. Продолжаем выпуск. Иностранные банки в России: филиалы или дочерние банки? В какой форме должны присутствовать в России иностранные банки? Их, собственно, де основных: либо - в виде филиалов, либо - в виде дочерних банков. разница, как выясняется, принципиальная. На недавнем банковском форуме, который был организован в Сочи, первый заместитель председателя Центрального банка России Андрей Козлов заявил, что в России не осталось действующих филиалов иностранных банков. По его словам, последний такой филиал, - армянского банка "Анелик" - перерегистрирован в августе в дочерний банк. Андрей Козлов вновь отметил, что ЦБ по-прежнему придерживается позиции, согласно которой иностранные банки в России должны присутствовать только в форме дочерних банков, а не филиалов. В чем же принципиальное отличие филиалов зарубежных банков от их же дочерних отделений, открываемых в России, - раз Центральный банк столь категорически против первых? Наш собеседник в Москве - аналитик инвестиционной компании "Тройка-Диалог" Андрей Иванов: Андрей Иванов: Есть несколько принципиальных отличий между филиалами и дочерними компаниями банков. Во-первых, дочерние компании подчиняются российским законам, и, соответственно, должны выполнять все требования российского законодательства. В том числе - и по контролю оттока капитала. Во-вторых, когда создается дочерний банк, иностранный банк рискует своим капиталом. То есть он вкладывает реальный капитал в Россию. И в-третьих, объем операций дочернего банка определяется исключительно размером его собственного капитала. Например, при размере капитала в 100 миллионов долларов, общий размер актива дочернего банка не может превышать 1 миллиард. В то же время, если банк открывает филиал, то объем его операций ничем не ограничен. И вот это создает достаточно серьезную угрозу конкурентоспособности российских банков... Сергей Сенинский: Открытие счета в филиале иностранного банка или в его же дочернем отделении - в чем разница? Андрей Иванов: Если иностранный банк открывает филиал здесь, то, по сути, открывая счет в таком филиале, вы открываете счет в иностранном банке. Таким образом, Центральному банку очень сложно следить за оттоком и движением капитала. Я думаю, что как раз эти факторы и являются наиболее существенными. Сергей Сенинский: Раз филиал армянского банка был перерегистрирован только что, в августе, значит - филиалы все же существовали в России. Как это получилось? Законодательство изменилось позже? Андрей Иванов: Насколько я знаю, филиалов иностранных банков, которые находятся за пределами СНГ, никогда в России не существовало, и они всегда были запрещены. Но для банков СНГ, возможно, были другие условия... Сергей Сенинский: О возможности открывать свои филиалы в России больше других говорят банки Германии. Почему именно они? Андрей Иванов: Я думаю, это связано с тем, что немецкие банки являются одними из крупнейших кредиторов России. Прямые кредиты, которые даются большим российским компаниям, например, "Лукойлу", "Газпрому" и другим, они, в основном, идут из немецких банков. И я думаю, что им хотелось бы иметь свои филиалы с тем, чтобы нести минимальные затраты по такого рода операциям. Во-вторых, Германия - один из основных внешнеэкономических партнеров России. И очевидно, что немецкие банки хотели бы обслуживать больше денежных потоков между Германией и Россией. В этой связи, открытие филиалов для них является идеальным условием. Они не рискуют своим капиталом и экономят на издержках, имея свой филиал в России... Сергей Сенинский: Открытие филиалов зарубежных банков - один из главных вопросов на переговорах по поводу вступления России в ВТО. Почему ЦБ до сих пор столь непреклонен в этой части? Тот же самый Китай, банковскую систему которого в какой-то степени можно сравнивать с российской, вступая в ВТО, договорился с партнерами о том, что полностью откроет для зарубежных банков свой внутренний рынок через 6 лет. Андрей Иванов: Я думаю, что здесь есть несколько моментов. Во-первых, сам процесс переговоров - это процесс обмена различными уступками. И я думаю, что Россия должна оставить хоть какие-то условия, на которые она никогда не пойдет. Я думаю, что филиалы зарубежных банков это - одно из принципиальных условий. То есть для процесса переговоров это очень важный момент. Даже просто с технической точки зрения. Второй момент заключается в том, что при открытии филиалов банков, Центральному банку будет очень трудно контролировать движения капитала. То есть открытие филиалов достаточно серьезно противоречит существующему валютному законодательству и тем ограничениям, которые в нем содержатся. Поэтому я думаю, что Центральный банк будет просто увязывать момент открытия филиалов с либерализацией валютного законодательства. Но такая либерализация, возможно, произойдет и гораздо раньше, чем через 6 лет. Сергей Сенинский: Спасибо, это был Андрей Иванов, аналитик инвестиционной компании "Тройка-Диалог", Москва. Первый крупный участник технопарка АвтоВАЗа в Тольятти - американская компания Tenneco В эти дни во Франкфурте-на-Майне проходит одна из самых крупных в мире автомобильных выставок. Оттуда пришло сообщение о том, что американская компания Tenneco Automotive, это - один из ведущих в мире производителей автомобильных комплектующих, намерена уже в октябре нынешнего года открыть собственное производство в Тольятти. Среди наиболее известных в ассортименте товаров, производимых компанией Tenneco, - например, автомобильные амортизаторы Monroe или глушители Walker. Наш собеседник в Москве - аналитик инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа" Елена Сахнова. У Tenneco уже есть три завода в странах Центральной и Восточной Европы: два - в Польше и один - в Чехии. А в России - это первый из серьезных проектов в Тольятти, в рамках организуемого АвтоВАЗом "технопарка"? Елена Сахнова: Если мы говорим о технопарке в Тольятти, то это действительно первый серьезный проект. Однако в России существует довольно много проектов западных компаний по производству комплектующих. Например, заводы Bosch в Самаре и в Рязани. Есть немало уже совместных предприятий по производству автомобильных шин. В частности, французская Michelin строит завод в Подмосковье, немецкая Continental ведет переговоры с московским шинным заводом. А финская Nokian ведет переговоры о создании совместного предприятия с холдингом "Амтел". В этот холдинг входят сразу несколько шинных заводов - в частности, Кировский шинный завод, Уральский шинный завод и Волжский шинный завод. Сергей Сенинский: С вашей точки зрения, на каких покупателей будет прежде всего ориентировано производство Tenneco в Тольятти: на автосборочные производства зарубежных автопроизводителей в России? на российские автозаводы? на экспорт? Елена Сахнова: Чтобы такое производство было прибыльным, нужно производить довольно большое количество изделий. И я думаю, что такое производство будет рассчитано и на зарубежных автопроизводителей, и на российских. Но я не думаю, что речь пока идет и об экспорте тоже - главным образом потому, что если мы говорим о преимуществах создания производства в России, то рабочая сила в России - не самая дешевая. То есть, я думаю, что пока об экспорте речь не идет, так как ценовые преимущества не столь очевидны. Сергей Сенинский: Одна из самых известных в России торговых марок американской компании Tenneco - Monroe. Но если амортизаторы Monroe, созданные в Тольятти, поставить на Ford Focus, собираемый во Всеволожске Ленинградской области, то можно предположить, что автомобиль станет от этого чуть дешевле. А если тот же амортизатор поставить на российский автомобиль (ВАЗ, ИЖ, УАЗ или ГАЗ), он от этого станет только дороже. Разве не так? Елена Сахнова: Совершенно верно. Но здесь нет ничего страшного. Во-первых, сейчас все стратегии российских предприятий направлены на то, чтобы улучшить качество производимой ими продукции. И, соответственно, подразумевается некое удорожание их продукции. Кроме того, в процессе переговоров всегда можно сделать так, чтобы эта цена поднялась бы минимально. Сергей Сенинский: Само по себе производство комплектующих на территории России насколько делает их дешевле - по сравнению с этими же комплектующими, но завозимыми из-за рубежа? Елена Сахнова: В "идеальных" условиях разница может составлять 30-35%. Однако, учитывая то, что непосредственно в первое время западные производители будут стремиться получить отдачу от своих вложений в Россию, я думаю, что цены будут несколько выше. И преимущество может быть примерно 15-20%... Сергей Сенинский: Спасибо, на вопросы программы отвечала в Москве аналитик инвестиционного банка "Объединенная финансовая группа" Елена Сахнова. Продолжаем выпуск... Далее в нем - традиционный обзор публикаций журнала "Экономист". The Economist Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 12 сентября. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: Результаты предстоящего 14 сентября в Швеции референдума о переходе на единую евровалюту теперь, после убийства министра иностранных дел Анны Линд, сторонницы такого перехода, предсказать еще труднее, пишет "Экономист". В принципе шведская экономика весьма конкурентоспособна на рынке капитала. Судя по объему торговли и инвестиций, это - одна из наиболее открытых экономик в мире. Несомненно, она и останется таковой даже без перехода на евро, но вопрос в другом: не станет ли она еще лучше, будучи частью евро-зоны? Прагматичные шведы могут, конечно, занять ту же позицию, что и англичане: подождать и посмотреть, что будет с евро дальше... Премьер-министр Швеции Йоран Перссон, выступающий "за" переход на евро, убеждает сограждан: голосование "за" вовсе не означает, что страна должна ввести новую валюту тотчас, оно лишь дает правительству полномочия на то, чтобы организовать этот переход, когда будут наилучшие условия. Голосование же "против", продолжает премьер-министр, исключит в принципе такую возможность на ближайшие 10 лет. Однако многие шведы опасаются того, что большая, чем сегодня, интеграция с остальной Европой может представлять угрозу шведской системе социального обеспечения. Получить большую поддержку переходу на евро можно было бы, разделив эти два положения. Например, предложив провести в стране еще один референдум - по общеевропейской Конституции. Но пока премьер-министр не сказал по этому поводу ни "да", ни "нет", заключает "Экономист".
Противоречивые данные статистики - не только бич российских экономистов и социологов, но и причина споров: так что, дела в России идут лучше или хуже? Госкомстат за многие годы привык к фактическим показателям - скажем, тоннам стали. Но сегодня быстро растет сектор услуг, где - иные правила учета, не говоря уже о компаниях малого бизнеса. А после кризиса 1998 года жители России меняют покупательские привычки, как перчатки, повергая в смятение специалистов по инфляции. Некоторые данные Госкомстату приходится менять по несколько раз. Запутанное регулирование также ведет к искажению реального положения. Например, импортеры цветов зачастую оформляют свой товар, как овощи, на которые таможенные пошлины значительно ниже. А Госкомстат в итоге увеличивает данные, полученные от Таможенного комитета, почти на треть, чтобы как-то свести концы с концами в показателях импорта. Еще пример. Авторы некоторых публикаций сетуют, что, мол, в стране Достоевского и Гоголя все больше людей невежественных. Что объемы книгоиздания сегодня, по данным статистики, - в два с лишним раза меньше, чем были всего 10 лет назад. Но если присмотреться, легко обнаружить: книг продается теперь вдвое меньше, их названий стало вдвое больше. Так что, русские стали меньше читать? Или они просто покупают теперь то, что хотят, а не то, что им навязывают? - заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 12 сентября. "Панорама". Кредитные бюро Панорама. Тема этой рубрики сегодня - кредитные бюро. Планы - в России, и практика - в Великобритании, Германии и США. Сначала поясним, о чем, собственно, идет речь. Кредитные бюро - специфические организации, но без них абсолютно невозможно сколько-нибудь значимое развитие в той или иной стране системы потребительского кредитования, то есть кредитования частных лиц. Сами по себе кредитные бюро никому никаких кредитов не выдают. Они лишь собирают информацию о тех, кто уже получал когда-либо кредит. Вернее, о том, как именно заемщик его возвращал... Другими словами, это - бюро информации, а не кредитное учреждение. В России за последние годы кое-где уже создавались первые кредитные бюро. Но специалисты признают, что, по сути, их в стране как не было, так и нет. Почему? Тему открывает - из Москвы - руководитель подкомитета Государственной Думы по банковскому законодательству Павел Медведев: Павел Медведев: Мне кажется, что главная причина состоит в том, что нет обязывающего закона. И с той, и с другой стороны есть добровольцы. Со стороны желающих собрать информацию и со стороны желающих ее о себе дать. Честные люди готовы давать информацию о себе. Но так как ничто не обязывает создавать такие кредитные бюро в массовом порядке, они и не создаются... Сергей Сенинский: На сегодня, сколь известно, существуют два проекта создания в России "кредитных бюро" или "бюро кредитных историй". В чем суть каждого из них? Павел Медведев: Первый вариант - "обязывающий". Он заставляет Центральный банк поставить некий компьютер, обеспечить его программами и обслуживанием для того, чтобы в этом компьютере собиралась информация. Банки побуждаются сдавать туда такую информацию с тем, что, если выдан кредит без подачи информации в кредитное бюро, такой кредит считается рискованным - со всеми неприятными для банка вытекающими последствиями. Если банк выдал рискованный кредит, то он должен создавать дополнительные резервы... Сергей Сенинский: Итак, первый вариант - обязывающий. А второй? Павел Медведев: Второй вариант - это "вольные" кредитные бюро. И здесь закон наоборот, ограничивает. Он требует, чтобы при создании кредитного бюро был собран определенный капитал, чтобы этот капитал был распределен между создателями кредитного бюро. Поэтому мне не очень понятно, как именно этот второй закон побудит создать такие кредитные бюро?.. Сергей Сенинский: Как в обоих вариантах представляется коммерческая сторона дела? Павел Медведев: В варианте "вольных" кредитных бюро ничего не говорится, с помощью чего будет достигаться коммерческая рентабельность предприятия. Но, конечно, предполагается, что предоставление информации надо будет заплатить. В "централизованном" варианте, в том законе, в котором кредитные бюро "опекает" Центральный банк, тоже надо будет платить за информацию, правда, очень мало, и коммерческий успех предприятия не предполагается. Сергей Сенинский: Павел Медведев, председатель подкомитета Государственной Думы России по банковскому законодательству. К этому интервью мы еще не раз сегодня вернемся, а пока - первый из зарубежных сюжетов - Великобритания. Собеседник нашего автора в Лондоне Юлии Остроуховой - глава консультационной компании Consumer Credit Counselling Service, профессор Вестминстерского университета Малколм Хёрлстон: Малколм Хёрлстон: За основу кредитные бюро берут информацию из судов. В британской судебной системе существует центральный регистрационный департамент, где хранится вся информация о тех, кто привлекался к суду за невыплату долгов. И кредитные бюро имеют доступ к этой информации. Они собирают также данные у самих кредиторов, у которых те или иные юридические и физические оказались в "черных списках" за невыплату долга. Юлия Остроухова: Существует ли некое предписание - скажем, решением правительства, согласно которому кредитным службам обязаны предоставлять информацию? Малколм Хёрлстон: Правительство не вмешивается в этот процесс. Кредитные агентства - это неправительственные коммерческие организации. Информация из судов в Великобритании, как и в любой другой стране, доступна общественности. Следовательно, любой имеет доступ к этой информации. В Англии и Уэльсе такой орган, как судейская регистрация, существует уже более 150 лет. И, по соглашению с правительством, суды регулярно отправляют данные в регистрационный фонд, где они и хранятся. Фонд, в свою очередь, хотя и неправительственная организация, но - и некоммерческая. Это, по сути, база данных об уголовных делах граждан. Единственной функцией такого фонда является прием данных из судов и предоставление информации как можно дешевле и быстрее. В Шотландии и Ирландии такой системы нет, и поэтому с судами там контактируют напрямую. Это - начальный этап. Следующее звено в системе - это как раз кредитные бюро, которых на сегодня в Соединенном Королевстве несколько. Три наиболее крупных бюро занимаются информацией о потребителях, физических лицах, и 8 других, небольших служб специализируются на компаниях и фирмах. Юлия Остроухова: Значит ли такая специализация, что три наиболее крупных кредитных бюро не могут заниматься, скажем, кредитной историей крупных компаний? Малколм Хёрлстон: Ограничений не существует, любое кредитное бюро может заниматься как юридическими, так и физическими лицами. Просто каждый выбрал свою нишу. Юлия Остроухова: А как вообще появились кредитные бюро в Великобритании? Малколм Хёрлстон: Сама идея создания подобных служб зародилась давно, тогда, когда появились первые потребительские каталоги. Компания или магазин предлагает свои товары. Вы получаете товар, а расплачиваетесь потом. Так вот у компаний, занимающихся распространением товаров по средствам каталогов, существовали свои списки должников, которыми они обменивались. Именно так и зародились кредитные бюро. Постепенно пришли к выводу, что необходимо сделать этот процесс более организованным. Подобная практика впервые возникла в США и стала довольно популярной. В Великобритании первые кредитные бюро появились в конце 70-ых - начале 80-ых годов 20 века. Именно тогда в стране начинался бум потребительского кредитования. Возникла острая необходимость в подобных кредитных бюро, которые бы предоставляли кредитную историю каждого потребителя. Самое крупное кредитное агентство в Великобритании - и, возможно, в мире - Experien - начинало свою деятельность именно на фоне распространения продаж товаров по каталогам. Именно тогда возникла острая необходимость в особых организациях, которые занимались бы именно сбором информации о потенциальных клиентах и предоставлении ее банку-кредитору или, например, строительной компании в кратчайшие сроки. Сегодня в Британии действуют три хорошо зарекомендовавших себя кредитных агентства. Вряд ли какой либо из кредиторов предоставит заем, не обратившись за кредитной историей к одной из этих организаций. Это - Callсredit, Experian и Equifax. Experian - это британская организация, основанная известной торговой компанией Great Universal Stores - если хотите, аналогом российского ГУМа. Equifax - американская компания. Оба агентства имеют свои представительства во многих других странах. Ну, а Callсredit появилась совсем недавно, около 2 лет назад. Юлия Остроухова: Почему кредитные бюро появились в Великобритании намного позже, чем, скажем, в США и Канаде? Малколм Хёрлстон: Займы еще не были популярны среди простых потребителей. Но вообще первые коммерческие кредитные бюро появились почти 200 лет назад. Тогда они назывались "торговыми ассоциациями" и были основаны самими торговыми компаниями. Юлия Остроухова: А как работает система? Может ли любой человек получить кредитную историю того или иного потребителя или компании? Могу я, например, заплатив определенную сумму, узнать вашу кредитную историю или - вы мою? Малколм Хёрлстон: В основном, кредитные бюро сотрудничают с регистрационными фондами, располагающими информацией судов о невыплате долга потребителями. Так вот данные о том, рассматривал ли суд дело того или иного лица о невыплате долга, доступны каждому. Вы приходите в регистрационный фонд, платите 4 фунта и в картотеке можете найти всю интересующую вас информацию. Однако полную кредитную историю вы не получите, разумеется. Что же касается кредитных бюро, то они не работают напрямую с частными лицами. Их клиенты - кредиторы, банки, строительные общества, которые предоставляют кредиты. Скажем, вы приходите в магазин, что купить автомобиль в кредит. Автосалон связывается с кредитным бюро, и в считанные минуты информация о вашем кредитном прошлом - у них на руках. В последнее время, с развитием современных технологий, этот процесс занимает максимум 2-3 минуты. Юлия Остроухова: А сколько примерно этот автосалон должен будет заплатить кредитному бюро, чтобы выяснить кредитную историю юридического или физического лица? Малколм Хёрлстон: Стоимость зависит от объема запрашиваемой информации. Банки и кредиторы работают с многочисленной клиентурой и, как правило, обращаются в агентства довольно часто. Единичный же запрос о кредитной истории стоит совсем дешево. Я не думаю, что - более одного фунта. Сергей Сенинский: Спасибо, Малколм Хёрлстон, глава британской консультационной компании Consumer Credit Counselling Service, профессор Вестминстерского университета. С ним беседовала наш автор в Лондоне Юлия Остроухова. Вновь - в Москву, к интервью с председателем подкомитета Государственной Думы по банковскому законодательству Павлом Медведевым. В России потенциальный заемщик должен будет заранее давать некое согласие на то, чтобы его кредитная история попадала бы в общую базу? Павел Медведев: Мне кажется, что сбор информации о человеке без его разрешения противоречит Конституции. Поэтому в том тексте законопроекта, который в каком-то смысле зависит от меня, я настоял на том, чтобы было записано, что информация о человеке собирается только с его согласия. Человек может не дать разрешения на передачу информации, связанной с очередным потенциальным кредитом. Банк может этот кредит выдать, но будет от этого "страдать", потому что банку придется создавать большие резервы. И, скорее всего, банк кредит не выдаст. И тем самым будет стимулировать человека к тому, чтобы он все-таки передал информацию о себе в кредитное бюро. По-видимому, похожая норма будет и в законе, который позволяет создавать "вольные" кредитные бюро. Этот законопроект пока еще не существует в официальной форме, поэтому твердо говорить об этом пока рано. Сергей Сенинский: А - в отношении юридических лиц, скажем, предприятий малого бизнеса? Павел Медведев: Я думаю, что для юридического лица должно действовать похожее, но значительно более мягкое правило. Если говорить о варианте закона, связанного с Центральным банком, то этот вопрос там не обсуждается. Потому что авторы этого закона хотят создать некоторое минимальное кредитное бюро. И поэтому они в законе написали: "только физических лиц". Как только, по мнению авторов, закон начнет работать, надо будет добавить юридических лиц, и решить ту проблему, о которой вы говорите. Я думаю, что похожим образом будут действовать и авторы второго закона. Сергей Сенинский: По российским планам, какая структура будет (если будет) следить за своевременным поступлением в общую базу и - объективной информации? Павел Медведев: Если будет введено правило относительно кредитов, выданных без занесения информации в кредитные бюро, то Центральный банк, как надзорный орган, будет проверять, выполняется правило или нет. Поэтому на нем будет лежать ответственность в борьбе с жульничеством в этой области. Сергей Сенинский: Павел Медведев, председатель подкомитета Государственной Думы России по банковскому законодательству. И - следующий зарубежный сюжет. Кредитные бюро в Германии. Рассказывает наш корреспондент в Мюнхене Александр Соловьев: Александр Соловьев: Наиболее известное кредитное бюро в Германии имеет довольно длинное и сложное название - Schutzgemeischaft fur Allgemeine Kreditsicherung, что можно перевести как "охранное объединение по защите общего кредитования". И потому это ведомство больше известно под аббревиатурой SCHUFA. А история его создания такова. В конце 30-ых годов прошлого века - в связи с бурной электрификацией страны и бумом электробытовых приборов в Германии - многие хотели приобрести эти новинки, однако далеко не у всех хватало денег. Поэтому люди покупали новые приборы в рассрочку. Да и само появление в доме электричества тоже была относительной новинкой. Вот тогда-то, чтобы не прогореть, некоторые поставщики электроэнергии и предприимчивые владельцы магазинов электроприборов и решили создать специальное бюро, в котором всегда можно было получить информацию о кредитоспособности своих потенциальных клиентов. SCHUFA с первых дней своего существования было и по-прежнему остается сугубо частной организацией, не имеющей ничего общего с государственными структурами. Ныне оно превратилось в крупное акционерное общество, акционерами которого являются солидные банки и компании. Мой собеседник - представитель SCHUFA Штефан Хорст: Штефан Хорст: SCHUFA собирает данные исключительно частных лицах и не владеет подобной информацией о каких-либо фирмах. В список SCHUFA попадают практически все физические лица, обращающиеся за кредитами к банкам на территории Германии. Кстати, гражданство этих людей в данном случае не играет никакой роли. В отдельных случаях SCHUFA имеет право передать свою информацию за границу: например, если житель Германии намеревается купить в кредит недвижимость в Испании, и испанский банк сделает соответствующий запрос. Важно отметить также, что SCHUFA располагает лишь той информацией, которую она получает официально от своих партнеров - кредитных организаций. И такими данными является номер текущего счета клиента, его кредитной карточки, размер выданного кредита, срок его погашения. Это - все! Мы не располагаем данными, скажем, о доходах конкретного лица, о его работодателе и никоим образом не интересуемся, как и куда он инвестирует свои деньги. Александр Соловьев: В Германии, как правило, каждому, кто открывает в банке новый счет или берет кредит, предлагают подписать документ, что он не возражает против наведения справок о нем у SCHUFA. Причем, подписание такой бумаги является добровольным делом и отнюдь не означает, что в открытии счета или в какой-либо другой операции вам будет автоматически отказано, если вы ее не подпишите. Но на практике известно, что регистрация в SCHUFA способствует установлению доверия между кредитором и клиентом и зачастую весьма ускоряет разрешение формальностей. По существующему регламенту, информация о человеке хранится в банке данных SCHUFA три года, а затем гасится и обновляется. Кстати, согласно федеральному закону об охране частных прав человека, передавать информацию о нем другим частным лицам строжайше запрещено. Поэтому клиент банка может быть уверен, что детали его кредитной истории, хранящейся в базе данных SCHUFA, не станут известны, например, его соседям или родственникам. Тем же, кто имеет право на получение такой информации, то есть банкам, в первую очередь, SCHUFA предоставляет её за определенную плату. О конкретных расценках представители самого SCHUFA говорят неохотно, но более или менее известно, что выписка о каком-то одном лице стоит в среднем около 50 центов. До сих пор мы говорили о кредитном бюро, собирающем информацию о физических лицах. Что же касается юридических лиц, то есть компаний и предприятий, то здесь подобных информационных бюро множество, и, в отличие от SCHUFA, в этом секторе монополии не существует. Одним из наиболее солидных институтов такого рода в Германии является Creditreform. В базе данных этой организации хранится более трех миллионов, если можно так выразиться, "кредитных досье" на все предприятия, зарегистрированные в ФРГ, а также досье почти на 19 миллионов других европейских фирм. Причем и здесь информация предоставляется за деньги только тем предприятиям, которые являются членами этого кредитного бюро. Частично информацию о юридических лицах можно получить также в торгово-промышленной палате соответствующей федеральной земли Германии, но здесь она весьма ограничена. Сергей Сенинский: Александр Соловьев, наш корреспондент в Мюнхене. .. Последний из зарубежных сюжетов - о кредитных бюро в Соединенных Штатах. Собеседник нашего корреспондента в Вашингтоне Владимира Дубинского - представитель Ассоциации компаний потребительской информации Норм Магнуссен: Норм Магнуссен: Предоставление кредитов, а вместе с этим и проверка кредитоспособности заемщиков, возникли в США в конце 19-века. А началось все фермеров, которым, как и фермерам во всем мире, деньги были необходимы вперед - для того, чтобы свести концы с концами до сбора урожая. Компания Sears&Roebuck, которая впоследствии стала одной из крупнейших в мире сетей розничных магазинов, первой начала продавать фермерам зерно и другие товары в кредит. Ее примеру последовали другие магазины. Позже - для экономии времени - они решили объединить усилия и, вместо того, чтобы проверять кредитоспособность заемщиков самим, начали создавать что-то вроде банка данных или, если угодно, кредитного бюро, услугами которого могли пользоваться все кредиторы. Обычно в этой роли выступали один или несколько магазинов. Позднее кредитные бюро стали независимыми. Владимир Дубинский: То есть поначалу кредитные бюро были мелкими фирмами, обслуживавшими магазины какого-то города или района. Их, видимо, было очень много? Норм Магнуссен: Кредитные бюро существовали практически в каждом городе, и так продолжалось до сравнительно недавнего времени. Еще в 1970 году в США насчитывалось примерно 2 тысячи 250 кредитных бюро. Сегодня их - всего 400. Владимир Дубинский: Они просто объединялись, или были и другие причины, почему их количество сократилось почти в 6 раз? Норм Магнуссен: Развитие транспорта сделало американское общество мобильным. Сегодня 17% всех проживающих в США ежегодно меняют место жительство. Таким образом, собранные и хранимые по прежнему месту жительства гражданина данные о его кредитоспособности становятся здесь, на месте, менее ценными. Кого интересует ваши кредитная история в том или ином городе, если через год-два вы уедете в другой штат, где о вас пока ничего не знают, но узнать хотели бы, если вы обратитесь за кредитом? Возникла необходимость сначала - в региональных кредитных бюро, а затем и в общенациональных. Так и сформировалась система, которая действуют сегодня. Владимир Дубинский: Среди этих четырехсот бюро есть, видимо, несколько наиболее крупных? Норм Магнуссен: Есть три доминирующих компании - Equifax, Experian и Trans Union. Это - крупные корпорации. Trans Union, например, - это конгломерат из шестидесяти компаний, а Experian принадлежит британской фирме Great Univesral Stores. Сами по себе эти три фирмы не являются кредитными бюро, как таковыми. Их роль заключается в сборе, хранении и предоставлении информации тем самым четыремстам кредитным бюро. Ну, а действует эта система следующим образом. Например, автомобильному дилеру понадобилось проверить кредитоспособность потенциального покупателя. Дилер обращается в одно из кредитных бюро, а оно, в свою очередь, направляет запрос в одну из этих трех информационных компаний. Запросы и ответы пересылаются почти моментально по компьютеру. Владимир Дубинский: А как, собственно, кредитные бюро и эти три информационных корпорации окупают свои затраты? Норм Магнуссен: Кредитное бюро получает деньги от фирмы, запросившей у него информацию, а само бюро рассчитывается с той их трех информационных компаний, с которой у него заключен контракт. Расценки диктуются рыночными условиями. Владимир Дубинский: Какова роль федерального правительства во всей этой системе? Норм Магнуссен: В отличие от большинства других стран, в Соединенных Штатах правительство не играет никакой роли в этом бизнесе. Однако в 1970 году Конгресс США принял закон, регулирующий сбор и распространение информации о кредитоспособности. Это было сделано во имя защиты интересов потребителей. Но, подчеркиваю, этот закон был принят уже после того, как система кредитных бюро устоялась и успешно функционировала. Ни правительство, ни Федеральная резервная система - то есть центральный банк США - не принимали никакого участия в её создании. Владимир Дубинский: Г-н Магнуссен, вы говорили о защите интересов потребителей. Кто может запросить и получить информацию о кредитоспособности того или иного человека? Банки, магазины?.. Или это может быть любой человек? Допустим, меня вдруг заинтересовала кредитная история моего соседа, смогу ли я получить эту информацию? Норм Магнуссен: Нет, именно об этом и идет речь в законе, принятом в 1970 году. Закон гласит: если у вас есть с кем-то деловые отношения, например, вы кредитор, предоставляющий займы на покупку недвижимости или автомобилей, то вы имеете право запросить информацию о кредитоспособности вашего клиента. Такое же право имеет работодатель - при проверке своего нового сотрудника или владелец жилья - при сдаче его в аренду. Однако, если вы просто хотите получить информации о своем соседе или, например, выяснить кредитную историю вашего супруга, у вас ничего не получится - это запрещено федеральным законом... Владимир Дубинский: Когда потребитель покупает что-то в кредит - скажем автомобиль или дом, должен ли он подписать какой-то документ, дающий кредитору право проверить его кредитоспособность? Норм Магнуссен: Нет. Это делается автоматически. Исключение, согласно закону, представляет проверка вашей кредитоспособности при приеме на работу. В этом случае вы должны поставить свою подпись под документом, разрешающим работодателю проверить вашу кредитную историю. В во всех остальных случаях, если вы обращаетесь за кредитом, это автоматически дает кредитору право вас проверить. Владимир Дубинский: А как потребитель может защитить себя от возможных злоупотреблений со стороны кредиторов или кредитного бюро? Норм Магнуссен: Каждый запрос о кредитной информации регистрируется, и вы можете это проверить. Если обнаружится, что кто-то запрашивал о вас информацию без вашего ведома, вы можете обратиться в прокуратуру. Например, если, пока вы рассматривали в магазине новый автомобиль, но не собирались его покупать, дилер, оказывается, проверял вашу кредитоспособность, он, вероятнее всего, нарушил сразу два закона. Во-первых, закон о проверке кредитоспособности, о котором мы уже говорили, и, во-вторых, принятый в 1988-ом году закон о злоупотреблении компьютерной информацией, так как вся кредитная информации компьютеризирована. Владимир Дубинский: Мы говорили о проверке кредитоспособности частных лиц, граждан, желающих получить заём или купить что-то в кредит. А как проверяется кредитоспособность компаний, намеревающихся занять деньги? Норм Магнуссен: Это - совсем другое дело. Здесь речь идет об огромных суммах, и проверка кредитоспособности компании - очень сложный и кропотливый процесс. Банки, предоставляющие кредиты, сами изучают финансовое состояние клиента, не прибегая при этом к услугам кредитных бюро. Сергей Сенинский: Владимир Дубинский, наш корреспондент в Вашингтоне. И завершаем тему в Москве. Напомню, на вопросы программы отвечает председатель подкомитета Государственной Думы по банковскому законодательству Павел Медведев. В том законопроекте, одним из разработчиков которого вы являетесь, как определяется роль государства - в лице Центрального банка, например? Павел Медведев: По тому закону, который сейчас написан, роль Центрального банка - абсолютно техническая. Центральный банк должен купить хорошую вычислительную машину и посадить рядом хорошего программиста. Центральный банк принципиально не сможет заглянуть ни в одну кредитную историю! Кредитные истории будут шифроваться тогда, когда они туда будут поступать, и в зашифрованном виде будут извлекаться из этого компьютера. И только субъект сможет расшифровать кредитную историю. Придуманы некоторые хитрости, которые позволят субъекту доказать, что он действительно расшифровал свою кредитную историю, а не сочинил ее "на коленке" в тот момент, когда она ему понадобилась. Сергей Сенинский: Кто будет иметь право получить информацию о субъекте? Павел Медведев: Информацию можно будет получить только с разрешения субъекта. Поэтому в тот момент, когда субъекту захочется вступить в контакт с банком, чтобы получить кредит, он будет готов раскрыть информацию о себе. Но эта информация только в этот момент и нужна. То есть при принятии решения, давать этому человеку кредит или нет. И нужно просто узнать, какова его кредитная предыстория. Сергей Сенинский: Два нынешних варианта законопроекта пока трудно совместить - по принципиальным их положениям. Это - как ужа с ежом... Тем не менее, в каком именно направлении возможен, на ваш взгляд, компромисс? Павел Медведев: Мне кажется, что нужно принимать оба закона независимо. Они не являются конкурирующими. Если будет работать бюро кредитных историй под крышей Центрального банка, то пусть параллельно создаются коммерческие кредитные бюро, набирают силу, опыт, предлагают какие-то дополнительные услуги, тем самым привлекая клиентов к себе. Если это им удастся, то я был бы очень рад. Это - одна позиция. Другая позиция состоит в том, чтобы действительно скрестить "ежа" и "ужа". И небольшой шаг в направлении такого "скрещивания" уже сделан. Предложено для закона о "вольных" кредитных бюро создать некое единое место, некий центр, где будет собрана небольшая информация о кредитных историях. Своего рода "оглавление" кредитных историй. Чтобы узнать, где именно хранится кредитная история того или иного человека, можно будет просто заглянуть в такое "оглавление". А это оглавление будет храниться, например, в Центральном банке. Это - одно из предложений. Тогда уже будет известно, где искать кредитную историю данного клиента банка. Сергей Сенинский: Базы данных - региональные и федеральная. Как представляется это разделение в обоих проектах? Павел Медведев: В "жестком" варианте, связанном с Центральным банком, собираются данные по всей России и хранятся в одном компьютере. И вся Россия запрашивает данные из этого компьютера. По "мягкому" варианту, в одном месте хранится только оглавление. А сами кредитные истории хранятся принципиально в разных кредитных бюро, которых может быть очень много. То есть информация о местонахождении кредитной истории каждого человека и каждого юридического лица обеспечивается из центра, а потом делается запрос в конкретное кредитное бюро. Сергей Сенинский: Павел Медведев, председатель подкомитета Государственной Думы по банковскому законодательству. И - спасибо всем нашим собеседникам сегодня - в России, Великобритании, Германии и США, с которыми мы говорили о кредитных бюро - в рубрике "Панорама"... Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
